Ну, часть дела вроде бы сделано, теперь надо найти эскадронного командира ротмистра Абалешева. Без его одобрения не хотел обращаться к вышестоящему командованию.

А пока озадачил Федора найти полкового скорняка и заказать кожаный мешок, объяснив, каким он должен быть, где завязываться, потом найти мелкий песок, кучи его всегда находятся возле манежа. Это будет боксерская груша, я собрался повесить ее дома для отработки ударов.

Ротмистра нашел в канцелярии эскадрона, которая находилась в торце казармы, со стороны дома офицерского состава.

Он удивился моему прибытию, но видно было, что искренне рад меня видеть. Только я начал объяснять мою задумку, как его денщик доложил, что в нашу сторону направляется командир полка. Мы вскочили, приветствовав его, вытянувшись в струнку.

— Господа, прошу не беспокоиться! Здравствуйте, Александр Александрович! — и обращаясь ко мне, — князь, Вы же сейчас в отпуске, что за нужда заставила Вас прибыть на службу?

— Господин полковник! — опередил меня ротмистр, — корнет пришел ко мне с просьбой обратиться к Вам за разрешением разместить в манеже несколько приспособлений для совершенствования гимнастических умений, в том числе и для нижних чинов. Мне кажется интересной его задумка.

— Да? Очень интересно! Ну — с, показывайте, что там у Вас интересного, — повернулся ко мне полковник.

Ротмистр вернул мне листок с моими заметками, и я попытался объяснить командиру свою задумку.

— Хм, да, интересная задумка, согласен, для гимнастического совершенствования будет полезно. Но князь, у нас же кавалерийская часть, основной упор в подготовке, я думаю, надо делать на упражнениях в этом направлении.

— Несомненно, господин полковник! Но как говорится, «в здоровом теле, здоровый дух», — стал пояснять я, — вот, например, в моем эскадроне в основном молодёжь, они, как правило, обладают определенной физической силой, но в военном деле важны совершенно другие группы мышц. Вот их и надо развивать. Кроме этого — задача солдата нанести врагу максимальный урон любым способом и умение это сделать лучше и быстрее — считаю не лишним. Ну и еще одна причина — если мы сможем увлечь нижние чины гимнастикой — думаю, что тем самым отвадим их от иных неблаговидных увлечений.

— Эк, Вы загнули, корнет, даже и не знаю, что и подумать. Странным Вы стали, все больше удивляете меня, хотя не скрою, в лучшую сторону, — и еще раз посмотрев в мой листок, — Что значит другие группы мышц? И слова какие вводите. Когда это Вы анатомией интересоваться стали? Да и по поводу мышц, как Вы говорите. По моему, если человек силушкой не обделен, — усмехнулся полковник, — так он и постоять за себя сможет, да и воином он будет славным.

— Кроме силы, нужны еще умения, которые зачастую важнее силы, — начал горячиться я, — вот взять меня, например. Хотя и не богатырского роста, но спокойно смогу выйти против человека, по виду намного сильнее меня и не только выстоять, но и победить.

— Вы что же, никак увлеклись новомодной английской забавой, боксом? — он удивленно вскинул брови, — Довольно занимательное действо. Но право дело, забавно: молодые джентльмены, одетые в цирковое трико, встают друг перед другом, потом неуклюже подпрыгивают, согнув при этом одну руку в локте и прижав ее к груди, второй стараются достать соперника кулаком, смешно задирая при этом подбородок. Забавно, да, но не более того, — он усмехнулся, — представляю себе, вот, к примеру, поручика Коленкина, в этом одеянии, дрыгающим. Выглядит довольно сюрреалистично, согласитесь!

— Это не совсем то, чего я хочу добиться, господин полковник. Английский бокс, как спорт, конечно полезен, но для военного дела совершенно не достаточен, хотя и при развитии приемов, применяемых в нем, довольно полезное умение, — сказал я.

— А Вы знаете эти приемы? Что, уже боксировали? — полковник с хитринкой посмотрел на меня.

Я почувствовал какой то подвох, разговор явно принимает не нужный мне поворот, поэтому надо чуть сдавать назад.

— Да, так, недолго занимался этим, все больше для себя, для общего развития.

— А вы знаете, князь, мысль у меня появилась, — задумчиво так молвил Георгий Оттонович, — я днями был на званном вечере в лейб-гвардии стрелковом полку, как раз говорили об этом. Оказывается, этот спорт становится нынче модным. Так вот, барон Мейендорф, Александр Егорович, [16], так же присутствующий там, давно рекомендует командирам полков одного своего офицера-казака, изрядного умельца в этом деле. Уверяет, что нет ему равных в этом боксе. Вызов ему бросали уже и гусары, и стрелки, но ему и вправду нет равных. Может попробуете, если так уж и уверяете, что выстоите против достойного противника. Вы как, пришли в норму после того случая 9 января? Как будете себя нормально чувствовать, так и попробуйте показать, что и кирасиры кое что умеют.

Да, что называется, «попал». «Язык мой — враг мой», — только сейчас я понял, что командир подловил меня. Прикидывался простачком, а сам сразу смекнул, как использовать мою горячность. На меня, битого жизнью это не похоже. Скорее это корнет во мне проявляется. Кстати, я стал замечать, что и характеры и корнета и Белогорьева ХХI века, как и знания их, сливаются в какой то симбиоз, взаимно дополняя друг друга, причем как и хорошими чертами, так и не очень, вроде излишней горячности, что проявилась при этом разговоре. Надо подумать над этим, а пока — выпутываться из этой щекотливой ситуации.

— Не знаю, что и сказать, господин полковник, — молвил я, понимая при этом, что отвертеться мне не светит, — можно попробовать, только пару дней надо прийти в себя.