Заработал инъектор браслета, впрыскивая в кровеносную систему полный набор: стимулятор, регенератор, антибиотик и обезболивающее-кровоостанавливающее. Не самую качественную химию этого мира, зато она всегда при тебе, её не надо добывать из контейнеров. Да и злоупотреблять не получится из-за долгой перезарядки.

Но Грешник злоупотреблял. Это несложно, если у тебя есть несколько браслетов.

Коктейль, впрыснутый в кровь, ещё не очистившуюся от предыдущих инъекций и пилюль, будто высоковольтным разрядом по мозгам шарахнул. Ни боли не осталось, ни желания лечь и не вставать. Лишь слабость в теле не позволила вскочить и с яростным рёвом броситься к колесу обозрения.

Ведь надо забраться на него, и жестоко отомстить. Так отомстить, чтобы все, кто увидят последствия, на всю жизнь запомнили, что с опасным кормом связывать нельзя. И тем более нельзя это делать, используя колёса обозрения.

Пусть потом десятой дорогой обходят парки с подобными развлечениями. И даже не посматривают в их сторону.

Но голос разума каким-то чудом сумел пробиться через кипение химического коктейля и нашептать здравые мысли.

Сваливать пора. Уходить подальше, забиваться в нору и ждать, когда тело восстановится.

Мысль о том, что можно за день или около того излечиться от столь тяжёлого ранения больше не казалась Грешнику нелепой. Он принял то, что в этом ненормальном мире возможно и не такое.

Пикап завёлся охотно, а вот выезжать отказывался. Дважды глох, прежде чем получилось его раскачать. Машина задним ходом выбралась из пролома, за ним буквально по сантиметру развернулась, чтобы не показаться на глаза стрелку на колесе обозрения.

И, медленно разгоняясь, поехала дальше под прикрытием вереницы строений, волоча за собой грохочущие обломки какой-то прицепившейся конструкции.

Где-то справа, в зелёной зоне, ограждающей парк от набережной, треснул выстрел. Пуля стукнула куда-то по кузову. Судя по звуку и эффекту – обычная мелкашка. Грешник на это не отреагировал, всё его внимание сейчас сосредоточено на управлении. Ни на что отвлекаться нельзя. Надо ехать, как можно быстрее. Успеть убраться отсюда, пока не начнётся.

Что именно начнётся? Точно неизвестно, но начнётся непременно. Лорд притащит толпу на машинах, или местные охранники организуются. Плюс со здоровьем всё плохо, и чем дальше, тем хуже дела. Грешник ощущал себя раздувшимся воздушным шаром, который вот-вот лопнет.

Его, что называется, распирало. Очень сложно поддерживать даже не ясность мыслей, а хоть какое-то подобие разумности в голове. То и дело руки пытались крутануть руль, чтобы вернуться к колесу обозрения и всё же разобраться со стрелком. Да и остальных щадить нельзя.

Здесь все должны подохнуть. Все, кто не сидели в загоне – трупы. Просто ещё не знают об этом.

Но узнают. Быстро узнают.

Ну а потом можно отправиться к пирсу, где устроить Лорду и его тупым мясоедам такое веселье, что выжившие ублюдки помчатся записываться в вегетарианцы.

Если они будут – эти выжившие.

Но нет, он сдержался. Как-то сумел отбросить безумные мысли. И «шар» не лопнул, а просто в какой-то момент начал сдуваться.

Сдуваться вместе с последними силами Грешника. Несмотря на полный комплект химии в венах, ему становилось всё хуже и хуже. Он то терялся в управлении, то впадал в забытье на миг и заваливался на руль лицом.

Надо забиться в безопасную нору.