Глава тридцать пятая

Однажды возвращаясь с послеобеденной прогулки по улицам Гоа, Амина зашла на базар, что-то купила и, спрятав покупку под мантильей, принесла ее домой.

«Наконец-то я одна и за мной никто не следит», — подумала она, усаживаясь в кресло.

— Филипп, мой дорогой Филипп, где ты? — воскликнула она. — Теперь у меня есть средство, чтобы узнать все! И я применю его!

Маленький Педрино, сын вдовы, нанес Амине свой привычный дневной визит. Едва войдя в комнату, он кинулся в объятия Амины.

— Где твоя мама, Педрино? — спросила молодая женщина.

— Она ушла на весь вечер в гости к своей подруге, и мы с тобой сегодня одни. Если ты позволишь, я останусь здесь.

— С удовольствием, дитя мое. Скажи мне, Педрино, ты умеешь хранить тайну?

— Умею. Ты только скажи мне.

— Пока мне нечего рассказать тебе, но мне хотелось бы, чтобы ты помог мне. Я знаю одну игру и могу показать на твоей ладони всевозможные вещи.

— В моей руке? Тогда покажи, покажи!

— Пообещай, что никому не проболтаешься об этом?

— Клянусь святой Богоматерью, я ничего не выболтаю!

— Ладно. Тогда ты кое-что увидишь.

Амина разожгла на жаровне угли и поставила ее себе под ноги. Затем на кусочке пергамента она написала чернилами несколько слов, нараспев произнесла их негромким голосом, но Педрино ничего не понял. После этого Амина бросила на пылавшие угли немного ладана и несколько семян кушнеца, которые превратились в плотные клубы ароматного дыма, и посадила Педрино на скамеечку рядом с собой. Взяв правую руку мальчика, она нарисовала пальцем на его ладошке четырехугольник, начертила в каждом его углу какие-то знаки и капнула в центр четырехугольника немного чернил, которые образовали как бы темное зеркало размером с талер.