— Провале? Это успех! Госпожа должна знать то, что я видел. — Лорд улыбнулся. — Ведь ты на самом деле прибежал сюда остановить меня? Ты, в отличие от Фиория, быстро сообразил, что теперь от вас просто избавятся как от балласта.
— Успех? Видел проявление её силы и, будучи на эмоциях, хочешь доложить об этом? Ты глупее, чем я думал. После подобного Вериф убьёт тебя прямо в храме. Сетара возненавидела тебя за попытку столь витиевато залезть ей под юбку.
— Да что ты несёшь?!
Иралий вплотную подошёл к лорду Эграмону.
— Спасаю твою шкуру, придурок. Ты попытался и провалился, недооценив её. Тебе следовало извиниться перед ней, впереди всех бежать к телу убитого благородного. Рыдать над ним, если это вдруг всё-таки лорд Плавий. Теперь я не представляю, как ты будешь возвращать её доверие. А ведь она тебе доверяла, даже, наверное, больше, чем Фиорию. Но … тебе повезло. Ты нам ещё нужен.
Диоклей с волнением наблюдал за разговором. Он в первый раз видел, как всегда собранный и учтивый господин впервые теряет самообладание.
— Вы не представляете, что я видел!
— Вот ты это нам и расскажешь, а лучше покажешь мыслеслепок. Ведь именно его ты так сильно желаешь транслировать госпоже?
Эграмон рассмеялся.
— Спасибо за предупреждение. Я попрошу моих специалистов очистить слепок от … компрометирующей информации. Вериф получит именно то, что нужно.
— Попытайся. А когда у твоих болванов ничего не выйдет, найди меня. И ещё одно. Не … смей … трогать … Фиолу! — Резко изменившимся голосом отчеканил верховный чародей. — Всего доброго.
Резко развернувшись, Иралий проследовал за пределы комплекса вниз по улицам. Диоклей мог только дивиться, что столь высокопоставленное лицо ходит пешком и без охраны. Да, в лоб нападать на чародея было бы самоубийством, но клинок в ночи, нападение большой группой. Резко поднявшись, Иралий нажил себе множество недоброжелателей.
— Тупица, но он что-то подозревает. Хотя … это лишь одно чутьё, полной уверенности у него нет. — Эграмон улыбался. — Я избавлюсь от этих двоих и возглавлю миссию. С моими возможностями меня ничто не остановит.
Лишь три чадящих жаровни разгоняли полумрак внушительного каменного зала. Для предстоящего действа требовалось как можно меньше света.
Глубоко вздохнув, Фиорий только в последний момент осознал, что это простое действие было ошибкой. Острый вкус металла заплясал на языке, прогорклый аромат гнили ударил в нос. Старший жрец зашёлся в кашле. Катакомбы, нижние этажи храмового комплекса Ниаргала, служившего также и цитаделью инквизиторов. Место, в котором он находился, было построено прямо под алтарём. На это указывали характерные кровотоки, устроенные по всему периметру помещения. Из зубастых пастей демонов по желобкам мерно стекали ручейки крови. В основном это была кровь различных животных. Лишь в центральном, самом крупном, всегда была чистая человеческая. Судя по потоку, жертву принесли совсем недавно. «Ночь жатвы» как-никак. Оставалось только надеяться, что не зря, и долгожданный гость всё-таки прибудет. Проведённый наверху обряд защищал подземелья от любого магического воздействия, а также, по некоторым поверьям, усиливал тёмные искусства.
Старший жрец ещё раз оглядел зал. Прямо перед ним в центре находился постамент. На очищенной до блеска каменной плите лежал обгорелый труп лорда Плавия. На лице лорда застыла предсмертная агония. Как странно, вроде бы когда они нашли труп на останках лица едва можно было что-нибудь различить. Инквизиторы уже провели небольшое расследование и согласились с доводами Фиория о личности погибшего. Внешне головешка слабо напоминала того жизнерадостного ублюдка.
Фиорий не мог поверить, что находится здесь. Обычно расследования велись достаточно долго. Бюрократическая машина еле поворачивалась, но только не сегодня. Простая подготовка к ритуалу, первые обращения привели к смерти двух жрецов. Что-то произошло. Глава пантеона Вериф была в ярости. Теперь его подчинённые, да и он сам не осмелятся совершить призыв как минимум ещё несколько дней. К моменту же призыва у них должно быть всё!
Фиорий скосил глаза на стоящего рядом с ним человека. Уж не из-за его ли дебоша у храма всё это произошло? Вряд ли.
— И кто, по-твоему, мог такое сотворить? — Раздался тихий шепот Эграмона.
А, оно ещё изволит разевать свой рот?! После всего, что тот натворил?! О чём он только думал, устраивая подобное представление на пиршестве?! Пытаться влоб соблазнить Сетару, даже не наедине, на людях! С помощью оккультных сил заставить её принять участие в этом. Фиорий, конечно, немало удивился могуществу использованной магии, но у любой самонадеянности есть предел.