– А если нет? – сглатываю подкатившую к горлу горечь.
– Тогда заставлю. Застегни джинсы. Оставим прелюдию на вечер.
– Ты сумасшедший? – выпаливаю вопрос, всматриваясь в его нечитаемый взгляд. – Не знаю, что должно случиться, чтобы я вернулась в твой дом и уж тем более в твою постель! Я лучше сдохну! – судорожно поправляя на себе одежду, закипаю. От этой гребаной мужской одержимости меня колотит, словно от лихорадки. На части рвёт. Каждая клеточка тела накаляется до предела. Искрит.
Дойдя до пика эмоций, взрываюсь. Эффект превосходит сотню Хиросим.
– Убирайся к чертям собачьим! Я не твоя собственность! Ясно!!!
Замахнувшись врезать ему пощёчину, вскрикиваю от острой боли. Кисть, перехваченную цепкими пальцами, охватывает огнём. На глазах выступают слёзы.
– Не зарекайся, Мария, – ладонь Руслана, напоминая раскалённые тиски, сжимается в кулак, давая понять, что эта глупая попытка была последней в нашем случае. И поднимать на него руку мне точно больше не захочется. Идентичная информация отображается в его зрачках, пылающих адским пламенем. – Можешь идти, – голос кажется таким ледяным, как будто каждым брошенным сквозь зубы словом, Руслан пытается дать мне ответные пощёчины. – Но запомни, Мария, когда приползёшь ко мне обратно, условия контракта изменятся. Шубу, будь добра, надень. На улице колотун. Дан! – оглушив командным рёвом, отпускает мою руку и двигает к выходу. Уже за дверью кабинета добавляет: – Проследи, чтобы шубу надела. Пускай Лис отвезёт её домой.
Руслан
– Проследи, чтобы шубу надела. Пускай Лис отвезёт её домой, – отдав распоряжение, направляюсь к лестнице, чтобы подняться в спальню, сорвать с себя грязную рубашку и принять душ.
Стерва! Вот что за баба? А? Так меня не колотило со времён похорон Андрея.
Хочется разнести дом изнутри. Схватить её, затащить наверх и толкнуть под холодный душ, чтобы мысли встали на место. Причём у обоих.
Едва справляясь со шквалом эмоций, шумно выдыхаю. Охватившая меня ярость не отпускает. Голову разносят удары сердца. В паху пульсирует необузданное желание вытрахать из неё всю дурь.
Нет! Это я дурак, что связался с ней!
Думал, будет просто, ан нет! Эта девочка, похлеще самого дьявола, толкает на грех.
Хватаюсь рукой за перила – и вверх по лестнице. Шаг за шагом меня бомбит.
– Сынок? – внезапно раздавшийся возглас матери заставляет притормозить.
Оборачиваюсь. В поле моего зрения попадает она. Чертова фурия, от которой в венах вскипает кровь, как только я её вижу. Маша пулей выскакивает из кабинета, едва не врезаясь в Любу Фёдоровну.
– Простите, – бросает на ходу и мчит на улицу без верхней одежды.
Родительница шокировано провожает мою гостью до двери. Меня же ослепляет новой вспышкой бесконтрольного гнева.
– Да твою ж мать! – взревев, бросаюсь вслед за ней. Попутно подхватываю с дивана пакет. Разрываю бумагу в клочья, вытаскивая шубу.