Не знаю, чего меня потянуло, но я решил попросить разрешение у одного из посетителей присесть за его стол. Решил с малознакомым мужиком поговорить за сегодняшнюю жизнь в России за кружкой пива. Взгляд изнутри, так сказать. Всё как обычно. Да и просто мужик мне понравился и всё тут. Худощавый. Опрятный. Интеллигентный. В не новом, но неплохо сидящем костюме тёмного цвета. С аккуратными и чуть закрученными усами. Явно из бывших или иностранец. Вот на фоне всего этого он меня и привлёк.
— Разрешите. Меня зовут Сергей Иванович — представился я. — А это Александр Александрович — сделали заказ на два бокала. К сожалению никакой рыбы, в пивной и не было.
— Людвиг Александрович Унгер. Инженер — со вздохом представился мужик и уткнулся в кружку с пивом.
— А что так не весело Людвиг Александрович? Да ещё инженер — удивляюсь.
— Да кому я нужен, как инженер? Тут стране тракторы не нежны, не то, что инженеры — вздыхает он.
— Как так? — удивляется Потоцкий.
— А вот так. Запретили запорожскому Губметаллу давать нам металл. Приехал в Москву разбираться, а мне в ВСНХ говорят, что нет нас в планах… так и нечего тут… Вот волевым решением сказали прекратить выпуск "Запорожца" на "Красном Прогрессе". А наш трактор лучше. И с "Холотом" Обуховского завода соревновался и с американским "Фордзоном" и везде выигрывал. Даже золотую медаль получил на первой Всеперсидской сельскохозяйственной выставке в Тегеране — единым духом произнёс инженер. Видать накипело у мужика[15].
— Ну и кто такой умный в ВСНХ? — удивляюсь.
— Первый заместитель Орджоникидзе, Пятаков. У них идут переговоры с лидерами американского тракторостроения: с компаниями "Форд" и "Катерпиллер", закуплены опытные образцы — технические специалисты (настоящие, высокого уровня) их вдумчиво изучают, проводят полевые испытания, прикидывают. Лицензию на производство таких машин хотят купить для Краснопутиловского завода в Ленинграде. Все обстоятельно, все по плану… а тут я видите ли влез и мешаю — и Унгер махнул рукой.
— Та-ак — и я стал барабанить пальцами по столу и посмотрел на Потоцкого. Он опустил голову и спрятал глаза. Стыдно, небось, за таких своих товарищей. — А где вы остановились? — после недолгого раздумья.
— Зачем это? — сразу насторожился Унгер.
— Знаете что… а вот мне такие инженеры, как вы очень нужны. Александр Александрович покажи свои документы.
Мне понадобилось чуть ли не три часа уговаривать Унгера, чтобы он с его товарищем Г. Ремпелем и семьями пробрались в Таганрог. Обещал немыслимые блага, полную защиту, ну и построить им современный заводик, для выпуска разной техники. И не только тракторов. Если бы не "убойные документы" Потоцкого и отчаянье Унгера за его "детище", вряд ли бы такая авантюра у меня прошла.
— Давайте поедемте ко мне. У меня пока поживёте. Я вам с Будённым или Ворошиловым познакомлю, и всё окончательно решим — и встаю из-за стола.
— Да у меня билет на завтрашний поезд на Харьков — совсем уже растерялся инженер.
— Ерунда. Сейчас всё решим, а деньги за билет вам вернём — махнул я рукой.
Заехали на старый Курско-Нижегородский вокзал, который представлял собой светлое здание с колонами и тёмными куполами с маленькими башенками. Как я понимаю, скоро этот здание вокзала снесут и построят новый. Потом поехали в район Зарядья, где у каких-то знакомых остановился Унгер. Трущобы тут оказались редкостные, и мой новый автомобиль смотрелся тут большим анахронизмом.
Из вещей у Унгера был только сидор и маленький деревянный чемоданчик, да ещё и самодельный.
Вот такой веселой компанией мы и приехали ко мне в сумерках.
— Кто же вы такой Сергей Иванович, что так живете. Что-то я про вас в правительстве не слышал? — несколько стушевавшись от уведенного Унгер.