— Знаю, знаю, — сказал Вован. — И шутки у меня дурацкие. Вы лучше скажите, когда за инфраструктуру возьметесь. Логистика хромает на все четыре ноги. Грузы девать некуда. Склад мал, дорога, в связи с вашими фортификационными работами, никуда не годится.

Бобров слушал и кивал, соглашаясь. Портовая структура действительно оставляла желать лучшего. И, главное, некого было сделать козлом отпущения. В смысле, назначить старшим и ответственным. Боброву жутко не хотелось заниматься этим самому. Серега тоже заранее отмазался. У Вована своих дел было по горло. А Юрку сюда вообще нельзя было подпускать.

— Вообще-то подпустить его было можно, — вдруг подумалось Боброву. — Ну, к примеру, в качестве вербовщика. Вон с Петровичем как удачно получилось.

Медик был явной Юркиной удачей. Он так удачно вписался в жизнь поместья, что всем казалось, будто он тут всегда жил. И вообще, колония не могла состоять из них одних. Нужны были специалисты во всех областях. Хотя, конечно, экспансией заниматься практически никто не хочет. Все как-то желают развить хозяйство до каких-то пределов, ну, скажем, до полной самоокупаемости и зажить ни на кого не обращая более внимания. А ежели кто посягнет, то у поместья всегда сыщется адекватный ответ. Вот еще одна задача — быть всегда на шаг впереди в военной области. А лучше на два. И при этом, чтобы никакого пороху. Не хрен лезть грязными лапами в прогресс. Пусть он себе движется потихоньку.

Бобров опомнился, оторвав глаза от порта, который словно вновь увидел. Рядом топтался Серега, посматривая тревожно. Бобров сделал ему успокаивающий знак, и они пошли дальше, а Вован направился вниз по трапу.

Обойдя мастерские сзади, со стороны глухой стены с башенкой на углу, они прошли к бывшему спуску на пляж. Вот здесь все изменилось по сравнению с тем, что было, и изменилось кардинально. Холм, на котором возвышалась усадьба, вернее, не холм, а длинная возвышенность между Стрелецкой бухтой и бухтой Песочной, уходящая вдаль уже после того как Песочная бухта закончилась, теперь отделялась от низины, идущей рядом невысоким откосом. Ну действительно невысоким, метра три. Но крутым. По такому откосу человек мог вскарабкаться только используя какие-нибудь приспособления в виде лестниц или еще каких опор. Откос не был ровным. Из него метров через сорок друг от друга выдавались углами подобия бастионов. Несколько человек под откосом занимались земляными работами. Какой-то тип в испачканном хитоне сидел на верху откоса и чиркал етилом на восковой дощечке.

Бобров одобрительно кивнул. Работа кипела. Строить стену вокруг усадьбы равноценную городской Бобров не стал. Дорого выходило, да и смысла он не видел. Стены, случалось, и ломали при осадах, как и ворота в них. А здесь ломать нечего. Ну кто в здравом уме станет ломать откос. Или, к примеру, ворота, когда их вообще нет. Правда, на откос можно взобраться, если преодолеть дождь стрел, которые прошибают все известные на то время доспехи. Ну, положим, супостат преодолел все-таки откос, завалив подступы телами. А дальше он узнает, что за ним расположен ров. Неглубокий ров. Можно сказать, насмешка, а не ров. Всего-то в рост человека глубиной. А вот за рвом, внимание — сюрприз, опять откос. А сверху все те же защитники и стрелы. Это опять штурмовать, опять терять воинов. И полководец неприятеля начинает догадываться, что за этим откосом опять будет ров и что произойдет раньше: падет крепость или кончатся воины, никто предсказать не может. А вот что ждет его воинов во втором рву, он догадаться не может. А ждет их там огненная купель, которую Бобров им готовит в своем неизбывном коварстве.

Но до окончания работ по крепости еще далеко и нанятым землекопам еще долбить и долбить неподатливую скалу. Смелков доставил через портал достаточное количество кирок и лопат. Кстати, скала здесь не монолитная. Известняк лежит слоями. При достаточной толщине слоя, из него стараются делать блоки для дорожного покрытия. А все крошки и прочая мелочь идут в обжиговую печь для получения извести. В хозяйстве ничего не должно пропасть — эту простую истину Бобров старался вколотить и в своих тружеников. Пока получалось.

Медленно идя по верху вдоль намечаемого откоса, Бобров и Серега вышли к кромке мыса. Сзади осталось стрельбище, отгороженное от мыса невысоким валом с укрепленной на нем дощатой изгородью. Воинство Евстафия отрабатывало залповую стрельбу под командой двух свирепых сержантов. Увидев Боброва с Серегой, сержанты стали еще свирепей. Молодые воины, прея в полном обвесе, старательно целились в расположенные за пятьдесят метров мишени. Серега задержался на мгновение, чтобы увидеть результат. Сержанты наверно взмолились про себя и Аресу, и Аполлону. Немного вразнобой защелкали тетивы и сразу за этим застучали стрелы в деревянные щиты. Серега довольно ухмыльнулся, сержанты реально расслабились, поощрительно глядя на подопечных.

Мыс заканчивался почти вертикальным обрывом. Внизу на камнях вспухала пена, хотя море и было спокойным. По крайней мере, ветра не ощущалось. Из-за соседнего мыса вышли две большие лодки. Каждая с двумя парами весел.

— Андрэ возвращается, — сказал Серега. — Сети проверял. Значит, сегодня и завтра рыба. Все-таки, что ни говори, а тот же судак что в ухе, что жареный значительно вкуснее кефали.

— А я что, спорю что ли? — повернулся к нему Бобров. — Вся беда, что за судаком надо на Азов идти, а кефаль вот она, под боком. Сейчас он еще ловушки проверит, и ставридка будет и султанка.

— М-м-м, — протянул Серега. — Такое ощущение, что завтрак у нас был очень давно.

Бобров хмыкнул и произнес, показывая вперед:

— Глянь-ка, не дремлют конкуренты. Похоже, Ставрос поспешает.

Примерно в полукилометре со стороны юго-востока к городу двигался корабль. Парус был подтянут к рею, свисая с него аккуратными фестонами, взблескивали на солнце лопасти весел.

— Да, торопится, — сказал Серега, вглядевшись. — А ведь гружен-то он прилично. Как еще идет и не тонет.

— Штиль, — коротко ответил Бобров. — Повезло дураку. Сейчас он в порт и все, — спасен. Интересно, что за товар он тащит.

— Ну, ходил он, скорее всего, недалеко, — рассудительно заметил Серега. — Пожалуй что в Пантикапей. Иначе просто не успел бы обернуться, потому что Агафон говорил, будто неделю назад Ставрос еще здесь был. Так что везет он пожалуй, соленую рыбу с Меотиды, козьи шкуры, шерсть, ну и хлеб с Тамани.

Бобров посмотрел на Серегу с уважением.