Русские деньги в американских банках — есть предательство государственных интересов. А своим банкам, банкам-ворам воровского государства, никто не доверяет.
Абсолютная прогнилость, абсолютная коррумпированность, абсолютное воровство (лето 2005) русского режима не позволяет и здесь надеяться на разумную политику национальных интересов.
Создание образа Америки как врага — должно отвлекать народ от реальных врагов, воров и предателей своей страны.
Создание и использование многоходовых, вариантных союзов с Америкой есть наилучшая внешняя политика сегодняшней России. Но при этом ни о каком выполнении советов или предписаний американских институтов российской стороной не может быть и речи.
К последнему шансу
«Разбойники! Воры! Уроды!..»
«Кто хочет жить, кто весел, кто не тля — готовьте ваши руки к рукопашной!»
«А вы что, канальи, собрались жить вечно?»
По улице ходишь? И телевизор иногда смотришь? И мозги не отшибло? И память не пропил по отсутствию избытка денег? Э, так тебе все понятно.
А стихи такие читал «Лучший вид на этот город — если сесть в бомбардировщик»?
Нобелевский лауреат писал.
Назвать кошку кошкой — вот прямо так.
Сдернуть фиговый листик с голого короля.
Посмотри за окно, посмотри. Схватись за голову. Не сдерживай слова, которые рвутся из глубины души.
И пусть вид разверзшейся пропасти наполнит тебя не безнадежностью и ужасом — а восторгом бездны и жестким пониманием того, что мост надо проектировать без благоглупостей и строить без слабин.
Чтобы занять в жизни свое место — нужно многих расставить на их места. Кого и к столу, кого и к стенке.
Ха-ар-рошая была пословица: «Не дай купить себя, парень, и не дай себя продать».
Беллетристики захотели? Изящной словесности? Красивой выдумки и глубокого проникновения, и чтобы — витым и отточенным слогом, с иронией и многозначностью щекоталка для мозга и гамак для души? Волобуев — вот вам меч!
Глаголом жги сердца людей!!! И угль пылающий водвинул!!! Вот с этих определений литературы началась великая русская словесность.
И уже в другом веке, в канун великих смут, другой поэт орал и скандировал: «Как вы смеете называться поэтом / и, серенький, чирикать как перепел / сегодня надо кастетом / кроиться миру в черепе!» Он вообще предоставил: «Ваше слово, товарищ маузер».