Борг и Буре переглянулись. Вот оно, подумал Монсон.
— У нас есть надежный свидетель, который видел вас с Билли Нильсоном за день до его исчезновения, — сказал Борг.
Роот на миг изменился в лице. Именно на миг — Монсон потом даже спрашивал себя, не померещилось ли ему. Но пару секунд в той душной комнате он был уверен: Роот испугался.
— Вранье.
Борг и Буре снова переглянулись, и Монсон понял, что это значит. Они уличили Роота во лжи. А где одна ложь, там и другая.
— Вечером, в начале шестого, ты разговаривал с Билли на автозаправке, пока его мать расплачивалась, — сказал Буре. — Он сидел в машине, вы разговаривали через опущенное окно. Свидетель утверждает, что ты будто бы держался за ручку двери и пытался уговорить Билли выйти из машины. И что, не появись мать, тебе удалось бы выманить его.
Несколько секунд Роот сидел молча. Глумливая улыбка исчезла. Рот сжался в белую черту. Монсон задержал дыхание.
— Я хочу поговорить с адвокатом, — объявил Роот после молчания. Голос его звучал устало, почти обреченно.
Оба следователя потом ходили, опьяненные победой. Они хлопали друг друга по спине, обменивались рукопожатиями. Их тон сделался дружелюбнее. Более товарищеским. Сам Монсон был так взволнован случившимся, что никак не мог привести мысли в порядок.
Пока Борг звонил дежурному прокурору, Буре разливал из фляжки датскую настойку. Атмосфера в кабинете сделалась расслабленной, хотя Монсон лишь силком заставлял себя разделять радость этих двоих. Он думал о жестких глазах Роота, о его длинных крепких пальцах. О маленьком Билли Нильсоне. Приправленный специями спирт обжег глотку, распространился теплом в груди, попал в кровь.
До Монсона долетали обрывки разговора Борга с прокурором.
Последнее было ложью. Буре успел уже отпереть машину ключами, забранными у Роота, и действительно установил, что ржаво-красный «амазон-комби» с затемненным задним стеклом был, скорее всего, недавно вымыт, однако при более внимательном осмотре в багажнике обнаружились предположительные следы крови.
Буре продолжал убеждать прокурора:
Рубашка прилипла к спине. Монсону стало трудно дышать, пришлось ослабить форменный галстук и расстегнуть верхнюю пуговицу. Борг положил трубку, широко улыбнулся и поднял большой палец.
— Ну все, Роот арестован. Решение об обыске его машины, дома, хозяйственных построек и прилегающей территории имеется, так что звоните специалистам. Два, максимум три дня — и мы обнаружим место, где он закопал мальчика.
Буре подлил всем наливки, и они опять выпили друг за друга. Снова жар спирта. Монсон кашлянул, громко рыгнул.
Борг похлопал его по спине. Значит, Монсона приняли в компанию. Он теперь один из тех, кто распутал дело. На Монсона вдруг волной нахлынуло облегчение. Напряжение, давившее грудь, отпустило, и пару секунд он был близок к тому, чтобы разрыдаться.
Глава 21