— Игрок Виата применила к вам заклинание воскрешение. Желаете возродиться на месте смерти? Время на принятие решения 60, 59, 58…

Строка системного сообщения появилась перед глазами, разгоняя мрак. Мозг, ещё терзаемый отголосками пережитой боли, работал плохо, и я никак не мог понять, чего от меня хотят. Зелёные цифры изменили свой цвет на желтый, когда таймер отсчитал 30 секунд, а у меня всё никак не получалось собрать мысли в кучу. Тик, тик, тик. Я видел, как утекают секунды, и просто лежал на месте. Лежал? Я не чувствую своего тела. Тогда, наверное, я не лежу, а парю. Смешная мысль, как человек может парить? Человек? А кто такой человек? Цифра 15 окрасилась красным. Цвет крови и боли. Боль, здесь её нет, хорошо, не хочу обратно.

— Кир, очнись, — до меня донёсся отдалённый отчаянный крик. Голос был знаком, родной, любимый. Наташа. Вспыхнула яркая мысль: она не справится без меня.

— Да, — с трудом разлепив губы, прохрипел я.

Синее небо, яркое солнце. Красивая девушка со слезами на глазах. Она волшебница? Её руки светятся белым. Свечение накрыло меня. Прохладно, хорошо, ничего не болит. Слышу рёв. Кому-то больно. Очень больно. Кто-то умирает. Это дракон. Я сражался с ним. Я убил его. А он убил меня. Что-то изменилось, выгорело в душе.

Я резко сел на остекленевшем песке. Мне на шею кинулась рыдающая Наташа. Сквозь потоки слёз и рыданий я смог разобрать:

— Дурак, — она стукнула меня кулачком в нагрудную броню. — Не смей мне больше отдавать такие приказы. Ты представляешь, каково мне было стоять и смотреть, как тебя сжигают заживо?

Она начала колотить по доспехам из эльфийской стали, которые оказались целы. Я обнял её и крепко прижал к себе. Какое-то время она сопротивлялась, боролась, но потом обмякла и завыла, выпуская все накопившиеся в душе боль и страх.

Мы просидели так минут пять. Девушку колотило в моих объятьях. Я гладил её по голове, но по-прежнему молчал. Эмоций не было, выгорели вместе с частью моей души.

— Как ты? — успокоившись, прошептала Наташа.

— Пока не знаю, — честно ответил я. — Что с драконом?

— Ты сбил его, оторвал крыло, и он упал метрах в пятидесяти. Когда это случилось, над ним появилась шкала жизни, до этого её не было. Сейчас он умирает, полоска хп постоянно уменьшается. По менталу разносятся крики боли, вперемешку с яростью.

— Пойдём, надо кое-что сделать.

— Может, дождёмся, когда дот его прикончит?

— Нет, мне надо с ним поговорить. Огонёк, можешь прийти?

— Плохой дракон больше не обидит нас? — раздался в голове испуганный голос стихийного помощника.

— Нет, больше он никого не обидит, — так же мысленно ответил я другу. На плече возник огненный дракончик, дрожащий, как побитый щенок.