Мы с Тарасом переглянулись. Не знаю, как он, а я вполне допускала мысль, что хрупкое мужское здоровье может и не выдержать испытание столбиком на горнолыжной трассе. Я слышала и о менее травматичных способах лишиться потенции. Версия выглядела абсолютно правдоподобной.

– А какой смысл ему на себя наговаривать? – удивился Тарас. – Такими вещами не шутят. Сглазить же можно!

Маринка закатила глаза.

– Сглазить! Смотрите, Вероника не в духе, язвит, спорит, обижает Колюсика. Кукус бесится, начинает приставать к лучшей подружке своей невесты, чтобы отомстить. Та дает отпор, все друг с другом переругиваются. Но ушлый Николай не желает терять уютную кормушку. Плохо ли ему живется? Накормлен, одет, обут, работать не заставляют, еще и красивая женщина под боком. И тут благополучие ставится под угрозу!

– Не проще ли тогда убить Евгению? Дабы доказать любимой серьезность намерений и искренность чувств. Помнишь, как Саломея попросила голову Иоанна Крестителя?

Маринка помотала головой.

– Ты не дослушала. Конечно, он не планировал убивать Веронику. Ведь тогда кормушка точно бы закрылась. Он ей не муж, не наследник. Так, левый приживалец! Я думаю, если родители Ники его еще не турнули из квартиры, то сделают это в самое ближайшее время – как только придут в себя.

– Вряд ли им до этого сейчас, – горько вздохнул Тарас. – На отца смотреть было страшно, плакал без остановки.

Мы немного помолчали, вспоминая события. Мне было не по себе.

Несмотря на то, что моя работа тесно связано со смертью, прощание с Вероникой подействовало на меня угнетающе. Одно дело – просто выполнять свой служебный долг, и совсем другое – видеть человеческое горе в его чистом виде.

Маринка первой стряхнула наваждение и продолжила.

– Так вот, он решил с ней помириться. Пригласил прогуляться до озера – ночь, луна, романтика. Ребята расчувствовались, разделись, занялись страстным сексом, а потом что-то пошло не так. То ли снова поссорились, и он ее толкнул. То ли она полезла освежиться…

– В ледяную воду, – ехидно перебила я.

– И ноги свело судорогой, – не обращая внимания, договорила Маринка. – А может, и вовсе так заигрались, что она поскользнулась и улетела с этого пирса. А он стоял и смотрел, как трусливый баран, вместо того, чтобы броситься…

– И утонуть там же, – снова влезла я. – И тогда это не убийство, а несчастный случай, как и написали в заключении.

Тарас щелкнул чайником и достал кружки. Еще утром он набрал листочков с кустов смородины, и сейчас они лежали на блюдечке, слегка подвяленные, чтобы подарить нам немного аромата в вечернее чаепитие.

Он пошелестел пачкой вафель и, наконец, озвучил мысль, которая вертелась в моей голове:

– Все это не имеет смысла, если он не соврал по поводу импотенции.

– Вообще, я предлагаю рассуждать с позиции “не пойман – не вор”, а уж потом, если есть нестыковки, тогда и смотреть, кто лжет и зачем, – предложила я. – Так вот, согласно этой аксиоме, Коля к Жене не приставал, потому что он импотент. Соответственно, мириться голенькими они с Вероникой не могли по этой же причине.

Маринкино лицо озарилось торжествующим выражением. Она встала, развела руками в разные стороны, как конферансье, и на всю кухню объявила: