Проводишьязыком по внезапнопересохшимгубам – дурацкаяпривычка, детская,все никак неотучишься. Надобы горло промочить,да прихватитьпару бутылокс собой, на сцену.Конечно, питьво время исполненияпесен – настоящеесамоубийстводля голоса, ноты так многоболтаешь помимопения, что вгорле становитсясухо, как в пустынеСахара, и связкитрутся друго друга, вызываякашель.

Едва слышныйскрип дверизаставляеттебя резковздрогнуть:

- А? Я же просил…

Растрепаннаяголова, сильныймейк на глазахи татуировки,которые тыслишком хорошознаешь.

- Саш, блин, напугал.

Нет, вы не избегаетедруг друга. Ине прячетесь,и не скрываетенеловкость.

Глупо, наверное,так вести себя…Вы уже не дети,чтобы краснетьпри слишкомпристальномвзгляде.

- Я за тобой. Намчерез пятьминут на сцену.

- Знаю. Сейчасбуду.

Кивает на бутылки:

- Тебе водузахватить?

Тепло-тепловнутри. Какиебы терки междувами не происходили,он – твой старшийбрат.

Брат, которыйвсю свою жизньпровел рядоми знает тебя,как никто другой.

- Ага. Спасибо.

О чем он думает?Что скрываетза своими зеленымиглазами?

Вы оба старательнообходите сторонойслучившеесятем вечером.Ни ему, ни тебене хочетсявспоминать.Не то, чтобыбыло неприятно,просто… дабанально, никогдане знаешь, счего начатьразговор. Неподойдешь жек Сашке со словами:«Слушай, а непора бы нампоговоритьо том поцелуе…»За это и схлопотатьможно.

Может быть, тыне такой уж исмелый, решительный.

Может, это увас в крови.

О чем вестиречь, если этовсе пройденныйэтап? Возвратане будет.

Но глядя в егоглаза, так непохожие натвои, думаешь:неужели длянего это всепросто так?Неужели онникогда невспоминает?..И зачем тогдатак себя ведет,зачем провоцирует?