- Ты бери, бери. Я не бросаюсь, а дарю кому надо. Там еще альбом мой семейный лежит. Его тоже себе забери. Там… жена моя, дочка…

Старик отворачивается к стенке. Делаю вид, что разглядываю фотографии, хотя дед сто раз их мне показывал. Рихард не любит, когда люди видят его эмоции. Он военный до кончиков стриженых под машинку волос, и не позволяет себе слабостей.

- Я тебе еще денег немного перевел, - наконец, говорит он, справившись с собой, но все еще не поворачиваясь. – Не наших условных, а нормальных, ковчежных. Ты их не трать попусту…

- Дед, ты что, с ума сошел? – перебиваю его, подходя ближе, но Рихард останавливает меня, выставив руку вперед. Резкое движение вызывает у него сильный кашель. Он с трудом справляется с ним, морщась и прикрывая глаза.

- Еще поучи меня! – грозит мне Рихард, обретя, наконец, способность говорить. Когда он так сводит брови, спорить с ним бесполезно. Сажусь за стол. Сейчас мне будут читать поучительную лекцию. Но Рихард вдруг умолкает и спрашивает:

- Когда тебе восемнадцать-то будет?

- В воскресенье.

- Угу, - кивает. – И куда пойдешь? На работу или дальше учиться?

- Поступать буду в высшую школу.

- Хорошо, - снова кивает он. – Нечего соображалку на всякую ерунду тратить.

Рихард – бета. Но не клон, а образец: его генетический материал давно уже многократно репродуцирован, в том числе и в виде «улучшенных» версий, без предрасположенности к раку. Беты отличаются высоким уровнем IQ, почему он и стал моим воспитателем. Не представляю, о чем можно разговаривать с качками-альфами, коих на базе большинство. Да вообще, почти все жители базы – альфы и беты, людей из серий от гаммы до тау довольно мало, а после тау серий нет совсем: как-то так получилось, что люди-образцы, изначально имевшиеся на базе, были в основном тупыми культуристами, и серия альфа – самая разнообразная. Интеллектуалов-бет намного меньше. Дальше следуют люди со склонностями к музыке, рисованию, воспитанию детей и прочими полезными, но редкими задатками. Тау – самая малочисленная серия. Нас всего три версии: тау-1, тау-2 и тау-3. Чем меньше номер, тем ярче выражен основной признак серии. Мой признак – женственность.

- Слушай, Рихард, - спрашиваю его, поняв, что старик о чем-то задумался, - а что будет, когда мне восемнадцать исполнится? То есть… они начнут меня лапать?

- Нет, ну что ты, - успокоил меня дед. – Просто будут виться вокруг тебя постоянно и надоедать своим вниманием. Цветы будут дарить, сладости. А если и будет кто лапать – вызывай охрану и смело на них жалуйся – ты тау, тебе можно.

- А если меня охрана будет лапать?

- Ну, - старик задумался. – А друзей у тебя нет, что ли?

Пожимаю плечами. Старик вздыхает и продолжает:

- Тогда старайся быть всегда в толпе. Знаю, что ты этого не любишь, но в толпе никто не посмеет тебя тронуть, потому что другие претенденты всегда захотят блеснуть перед тобой своей доблестью и защитить тебя.

- Ну да. А потом попросят отплатить за спасение лаской, - фыркаю.

- Пусть просят сколько угодно – их же никто не звал на помощь. А если и позовешь, поцелуя в щечку на виду у всех и обворожительной улыбки будет вполне достаточно.

Теперь тяжко вздыхаю я. Вряд ли дед по-настоящему понимает, каково это: быть тау. Он-то самый обычный человек, нормальный мужчина. На него даже моя внешность не действует: может, дело в возрасте, а может в том, что он все еще любит свою жену. Так что не буду зря спорить.