– В каком смысле – что-то страшное?

– Ну, что-то потустороннее… Вроде привидения.

У Палмера запульсировала жилка на виске.

– Эти старые дома… – пробормотал он, будто говоря сам с собой. Потом снова повторил: – Старые дома…

Но видно было, что он с трудом сдерживается. Трубка Палмера погасла, и, когда он снова закуривал, я заметил, что у бедняги трясутся руки. Палмер встал и произнес:

– Давайте я вам еще выпить принесу.

Прежде чем я успел возразить, Палмер уже отвернулся и кинулся к стойке.

А когда вернулся, явно нервничал. Разговор шел туго. То и дело повисало неловкое молчание, во время которого Палмер смотрел в собственный стакан и заговаривал, только когда я напоминал о своем присутствии деликатным покашливанием. Наконец Палмер поерзал на стуле и задал вопрос, не имевший никакого отношения к теме нашего разговора:

– Слушайте, Ричардсон, вы там, случайно, кольцо не видели?

Палмер заметил, как я вздрогнул.

– Видели, значит?

– Да.

Палмер вцепился пальцами в край стола. В моем гардеробе было всего два пиджака, и так получилось, что тогда я надел тот самый, в котором сообщал сестре Дженкинс о своей находке. Хотя я сказал, что собираюсь продать кольцо и пожертвовать деньги на нужды больницы, оно так и продолжало лежать в кармане. Я достал блестящий предмет и показал Палмеру.

– И где оно было? – спросил Палмер.

– В спальне.

– Где – в спальне?

– На ковре.

Он смотрел на кольцо как зачарованный.

– Палмер, чье это кольцо?

Ответил он не сразу: