– Ну, ну, иди сюда, иди ближе… Ближе… – шептал Борис Рублев, сжимая рукоять ножа.

Он уже понял, пистолет ему пока не понадобится. Поэтому он тихо сунул его в карман камуфляжной куртки. И тут же вздрогнул: ствол пистолета скрежетнул по связке ключей.

«Мать твою ..!» – подумал Комбат, замирая в крайне неудобной позе. Ему даже показалось, сердце замерло и не бьется. – Ему удалось разглядеть, как из тумана вышел высокий мужчина в камуфляжной крутке, на ходу расстегивавший брючный ремень.

«Ну, ближе, ближе!» – молил Комбат.

Мужчина рванул ремень и опустился на корточки, кряхтя, тужась и издавая красноречивые звуки.

«А что б тебя, – подумал Комбат. – Засранец ты какой-то, а не бандит!»

А мужчина уже сидел и разминал в руках газету, комкал ее, шурша.

«Ну, твоя песня спета», – Комбат сделал стремительный бросок, наваливался сзади на свою жертву и, валя мужчину на бок, одновременно левой рукой зажал ему рот, а правой приставил лезвия ножа к горлу.

– Тихо, не пищи, – прижавшись к уху бандита, прошептал Комбат. – Если только пискнешь, я перепилю тебе горло, перережу до позвоночника. Понял?

Бандит явно не ожидал нападения, да еще в такой постыдный момент. А Комбат прижал его к земле и глядя в выпученные от страха глаза, зашептал:

– Сколько вас в складе?

Затем отнял ладонь, давая возможность бандиту говорить.

– Семь или восемь.

– Так семь или восемь?

– Восемь, восемь…

– А сколько возле ворот?

– Двое, – ответил бандит едва слышным голосом.

От бандита воняло, но это ничуть не смущало Комбата.

– Где мой друг? – Комбат спросил это таким голосом, что не ответить или соврать было невозможно. И даже если бы Подберезского в складе не было, то лучше было бы сказать, что он там.

– Там, там…