Не раздумывая, залезла на бортик.

— Не дури! Слезай, пока не начал стрелять…

А я просто прыгнула в воду, и вместе с этим почувствовала жуткую разрывающую боль под правой лопаткой.

Морская пучина стала для меня спасением. Погрузившись в нее, вместо того, чтобы всплыть наверх, я поплыла в обратную сторону, чувствуя, как вода становится частью меня, и проявляются мои новоприобретенные способности.

Прижавшись к днищу корабля, стала осматривать себя. С правой стороны была кровоточащая рана от пули, которая, видимо, прошла на вылет. Боль стала меньше, я бы сказала, почти сошла на нет.

Я видела, как с корабля спустили шлюпки, слышала, как Спенс требовал найти меня или мое тело…

«Ищи, дружок», — зло подумала я и поплыла прочь, подальше отсюда.

Мне хотелось только одного, поскорее оказаться в объятиях Данила, и забыть обо всем, как страшный сон. Я плыла вперед, но с каждой минутой, все больше чувствовала непонятную слабость и вскоре осознала, что моя рана серьезней, чем мне показалось на первый взгляд. Силы почти покинули меня.

Всплыв на поверхность, обнаружила, что ни корабля Спенса, ни намека на сушу вокруг меня нет. Я одна болтыхалась посреди морской глади, и надежда была только на то, что меня скоро найдут. Волны плавно плескались вокруг, будто пели колыбельную. Глаза стали закрываться сами по себе, хотя я изо всех гнала сон, боясь уснуть и больше не проснуться.

Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем в небе появился флайт. Испугавшись, что это может быть Спенс, нырнула и замерла. Он подлетел поближе, стал снижаться, дверь открылась, и ко мне прямо в воду спрыгнул человек, в котором я узнала своего любимого.

Быстро всплыв на поверхность, закричала:

— Данил!

— Янтарина!

Он в несколько гребков достиг меня и крепко обняв, прошептал:

— Все закончилось, любимая!

Я, повиснув у него на шее, просто потеряла сознание…