— Люмос!
На конце палочки вспыхнул белый огонек, а мне стало так гадко, как будто меня макнули в деревенский туалет. Я выронила палочку, свесилась с кровати и распрощалась с завтраком. Целитель тяжко вздохнул и взмахом уничтожил лужу, а медсестра ласково погладила меня по спине и помогла улечься. Меня била дрожь.
— К сожалению, мальчик не потянет стандартную программу Хогвартса, — сокрушенно вздохнул целитель. — Чары, трансфигурацию, ЗОТИ — эти предметы ему недоступны.
— Меня исключат?
Радость в моем голосе озадачила волшебников.
— Нет, мистер Волхов, — наконец, отмер Снейп. — В программу Хогвартса также входят предметы, не включающие в себя использование волшебной палочки. Вам просто изменят расписание с учетом рекомендации колдомедика. Пусть часть специальностей для вас закрыта, но мы можем подобрать вам профессию с учетом вашей болезни. В частности, вы продемонстрировали весьма… впечатляющий результат на моем уроке. Вы можете стать выдающимся алхимиком.
Меня не отпустят. Хогвартс — чертова тюрьма!
— Ну-ну, молодой человек, не расстраивайтесь так, — растерянно забормотал целитель.
Медиведьма начала читать заклинания, но получила Силенцио от зельевара и возмущенно замычала. А тот бесцеремонно отодвинул её в сторону, взял в ладони моё лицо, стирая слезы, и повернул, заглядывая в глаза.
Радужки у него были настолько черными, что зрачок не было видно. Жуткие, абсолютно колдовские глаза остановили расплывшийся мир. Бархатный голос заворожил и успокоил. Я качалась на волнах густого шепота и не пыталась сопротивляться. Мне в кои-то веки было хорошо и безопасно. А руки у него мягкие, прохладные. И одежда пахла полынью и чем-то таким знакомым…
— Он уснул, — сказал Снейп и выпрямился. — Чем вы думали, мисс Треверс, когда пытались успокоить его заклинанием? Вы ничему не научились за эти годы, маленькая идиотка! Вам же ясно было сказано — сверхчувствительность к магии!
— Ну, будет вам, Северус, — добродушно замахал руками целитель. — Девочка просто растерялась, она знает, как поступать в подобных случаях.
Снейп только фыркнул и глянул на Волхова, нагло оккупировавшего его постель. Тот тяжело вздохнул во сне и повернул голову. Золотистые кудри спутались. На висках блестели дорожки слез. Ребенок был странным. И, как выяснилось, не без причины.
Целители выписали заключение для мадам Помфри и директора, порекомендовали зельевару книги с рецептами зелья для Волхова и откланялись. Зельевар постоял, глядя на безмятежно спящего ребенка, тяжело вздохнул и пошел к директору.
Вопрос с расписанием для Волхова следовало уладить сегодня же и уведомить его опекунов о замене учебников.
Я проспала почти двое суток. Как выяснилось, меня не рискнули тащить через камин, а просто превратили кресло в небольшую кровать, куда меня переложили. Когда я проснулась, Снейп уже поджидал меня в кабинете, сидя за столом. На столе стоял котел с зельем.
Зелье было какого-то совсем уж неорганического голубого цвета, но запах был очень знакомым. Я подняла взгляд на Снейпа.
— Душица, мелисса и лимон, правильно?
Зельевар ехидно изогнул бровь. Боже, ну как можно быть таким… потрясающим?
— Вы действительно хотите знать, из чего я варю это, мистер Волхов? Пейте сейчас же, пока не остыло.