— Пока не решила, даж не знаю… А ты? Все так же вкалываешь? А то мож сходили бы куда?
Пока не решила?! А как же похороны? А кого хоронить-то, если он жив-здоров и злобно отвечает на все незнакомые телефонные номера.
— Надь, у меня сумку свистнули. С телефоном. — Подруга громко ахнула. — Да. Запиши мой новый номер. Или звони на старый, который я год назад сменила. В этом телефоне две сим-карты.
— Записала. А как тебя ограбили? И где?
В нескольких предложениях я обрисовала, как это произошло, чувствуя себя полноценной идиоткой, ведь три дня назад я все это уже рассказывала. Слова Нади были почти идентичными тому, что я уже слышала от нее тогда. С некоторыми различиями. Человек ведь не всегда одинаково излагает свои мысли, но сами мысли остаются теми же. Короче говоря, она реально слышала эту историю впервые. Здесь не может быть обмана.
Закончив беседу, я набрала Эльвирин городской. Ответила ее мама, причем ровным голосом. А никак не рыдающим. Я попросила передать трубку подруге и, услышав ее голос, поинтересовалась, все ли хорошо у Игоря.
Эльвира разговаривала со мной сквозь зубы по неведомой мне причине. Заверила, что с ее братом все в порядке, он сейчас очень занят заключением контракта с продюсером. Я попросила передать, что желаю ему удачи.
Спать я ложилась с улыбкой. Игорь был жив! В этой жизни он был жив. И это главное.
Четверг, 20 сентября, жизнь № 1
Когда я проснулась, первой мыслью было то, что, возможно, мне все померещилось и никаких смертей не было. Но появившаяся на пороге моей квартиры одетая во все черное Надежда одним своим видом доказывала обратное.
— Ты еще не одета? Торопись, нас ждут внизу, в машине, — мрачно сообщила она.
Я стала быстро одеваться, ничего при этом не чувствуя и ничего не говоря.
— Опять рыдала всю ночь? Вид у тебя неважный.
— Нет. Незачем.
— Незачем? — удивилась формулировке подруга. — В каком смысле?
— А в таком. Игорь жив. А все это — чья-то злая шутка.
Надежда помолчала. Затем подошла и обняла меня.
— Бедненькая. Ты так настрадалась. Ниче, время лечит. Пойдем, мы должны быть там, даж если все внутри противится этому. Но ты права в одном — такие, как Игорь, всегда будут жить. В наших сердцах.
— И не только в сердцах. Он будет жить завтра. И еще каждый день через день. Пока я не разберусь с тем, что происходит.
Надюха посмотрела на меня с испугом, но ничего не сказала.