– Тошнит, головокружение, голова болит? – На все вопросы я отрицательно мотал головой. – Руки, ноги, ничего не сломано по ощущениям? Внутренние органы?

– Жопа болит сильно, – буркнул я.

– Конкретно где? – все тем же вкрадчивым голосом без изменения интонации спросил доктор. – Мягкие ткани, тазобедренный сустав, копчик? Острая боль? Постоянная, пульсирующая?

Блин, ничего себе доктор. Сейчас еще смотреть полезет. И не прикалывается ведь.

– Да нет, это я так, пожаловался от безысходности. Терпимо, не парьтесь.

– Терпимо – это хорошо. Плохо, что болит. И все же, какой специфики боль? Ходить без проблем можете?

– Да не волнуйтесь, все в порядке. Можно погреюсь, ладно, а то продрог там сильно? – Бочком-бочком двинулся я к печке.

– Отдохните пока, если боли будут донимать, скажите обязательно.

– Уж обязательно.

– Ну и хорошо. Пойду ваших соседей проведаю. Если вы замерзли, значит, и им там не жарко.

Доктор тихо ушел. Я сделал круглые глаза и кивнул подбородком в ту сторону, куда он скрылся, глядя на Николаевича. Тот глаза также округлил и помотал головой, сделав неопределенное движение рукой.

– Лех, а попить есть? – прошептал я.

Он в ответ кивнул головой на несколько пластиковых бутылок, лежащих в сторонке. Не глядя, ухватил одну и начал жадно хлебать. Сразу же почувствовал, что у воды вкус странный, но пить не перестал. Напившись, начал рассматривать бутылку на свет.

– Дождевая, – пояснил Леха, наткнувшись на мой вопросительный взгляд, – да ладно, не брезгуй, экологически чистая… наверное.

– А это че было? – прошипел я, показав взглядом в сторону скрывшегося доктора. На то, что пил дождевую воду, внимания не обратил – не в первый раз чай.

– Это? Это вообще жесть, медицина наша… – так же тихо прошипел в ответ Леха, придвинувшись почти вплотную. – Мы тут уже все с него поражаемся. Но дело туго знает, с утра на ногах, вот только за пару минут до того, как ты очухался, присел чаю хлебнуть. И не жрал вроде ничего. Но отморозок, реально, – Леха оглянулся через плечо, посмотрев, не вернулся ли доктор.

– М-да, по нему видно. Что было-то? Долго я в отключке валялся? – переведя тему, глянул на Толстого. Тот на взгляд отреагировал, тоже посмотрел на меня, но через мгновение глаза отвел, снова в вечность вперился. Ну и ладно, хотя странно – с прошлого вечера вроде не замолкал, а тут как партизан.

– Что было? Ничего хорошего. Как вас после обвала притащили, так и валялись. Саня чуть раньше очнулся. Докториш… – короткий взгляд через плечо. – Док в смысле, тут всех практически к делу приставил, полевой госпиталь устроил. Тот дурак, которого ты приложил, возбухать пробовал. Ему еще пару раз перемкнули уже толпой, сейчас тихо себя ведет, – Леха рассказывал короткими фразами, после каждой рубил по дровинам. – Ксивой потом махал, всем проблемы обещал. Но это фигня, Костян вон тоже полицейский. Днем гроза была, мне даже страшно стало. Вода как из ведра лилась просто. Я уж грешным делом думал плот сооружать, лужи по колено. Лодку надули, ну хоть не зря, в ней сейчас в соседнем купе пара человек спит. Гром гремел, в ушах звенело. Да много померло, которые самые тяжелые были.

– Помощи, как видишь, нет до сих пор, – опять закинув пару деревяшек в печку, продолжил Леха, – кто, где мы, хрен знает. Нам по ходу стрелку не туда перевели, в жопу какую-то приехали. У меня джипиэсовский навигатор, у Сани джипиэс и глонасс есть, все молчит. Сигнала нет, к месту не привязывает. Ни на одном мобильнике сети нет…

Обстоятельно изложил, даже переспрашивать ничего не надо. Вернулся доктор, принялся допивать чай из оставленной кружки, а я сидел и завидовал. Просить было неудобно, но Леха мне уже сам налил чаю из котелка. Горячий чай не пью обычно, жду, пока поостынет, но тут просто давился кипятком. Обжигающий напиток проваливался внутрь, и блаженное тепло растекалось по всему телу. Посидели тихонько, от тепла я сомлел чуть. Заснул бы, если б не кружка в руках. Уже находясь в состоянии дремы, поставил кружку на импровизированный столик рядом с печкой, собираясь просто свернуться калачиком рядом с сопевшим во сне Костиком. Как раз на металлическом полу был небольшой не занятый никем кусок наброшенных тряпок, исполнявших роль подстилки. Только начал прицеливаться прилечь, собираясь с духом, уже нехорошо предвкушая активизацию всех болячек, как вдруг понял, что кое-кого тут не вижу.