Оказалось, что тренировать только мозг при отсутствии телодвижений невозможно. Извилины в голове будто зависели от мышц в пятках. А у меня там мышц отродясь не было. Началась срочная физподготовка для будущих годовасиков. Я декламировала стихи и пела про себя песни, перекатывалась с боку на бок, вспоминала своих замечательных сыновей, мужа и плакала.
Хорошо быть лялькой: плакать можно без ограничений. Еще и поесть дадут внеурочно.
Как-то очень скоро мое тельце научилось переворачиваться на живот и вставать на четвереньки. Тут главное было не переусердствовать – у маленьких детей кости слабые. Можно что-нибудь повредить. И спасибо, что в мумию не пеленали, а то я своего старшенького… Так, пошла, порыдаю…
Под "Гимн шута" я раскачивалась в позе собаки.
Под «Катюшу» пыталась сесть.
А вот с языком вышли проблемы. То ли новый иностранный оказался слишком сложный, то ли мозг еще не прокачался. Но, скорее всего, я просто не лингвист. Я и языком крутила, и рот себе растягивала, и строила страшнющие рожи, от которых кормилица улюлюкала и звала родителей. И надо мной хохотали уже втроем. Особенно папа – длинный лысый господин в халате. Вонял он кстати похлеще остальных. Тут статус видимо числом немытых дней обосновывался.
Я корчила гримасы пострашнее, веселя окружающих до коликов и очень надеялась разработать мышцы лица. Не утонуть в самобичевании помогала постоянная практика всего: речи, гимнастики. Она же забивала свободное время.
Но важнее, я оказалась девочкой!
Почему-то именно это радовало больше всего.
Меня любят.
Жизнь дает второй шанс.
Почему нет?
2. Главное: не провалить конспирацию
Как-то днем мое величество вынесли погулять в открытой корзине. Да, подумала, что раз уж я такая крутая и всезнающая, вырасту и непременно стану королевой. Ну или владычицей земной. Можно царицей, императрицей или просто самой богатой женщиной на земле. Пока я гадила в пеленки, мои планы разрослись от “не худо было бы отмыть эту хату” до “а что собственно мешает завоевать мир бескровным путем?”. Аля Америка, принесу всем демократию, еще и поблагодарят. Главное смотаться вовремя будет. Я же только хорошее хотела людям подарить, а за хорошее, обычно хорошо достается.
Так вот о прогулке: кроме ясного неба я увидела огромную лошадиную морду и подумала: “А машин-то неслышно. Живем мы в хибаре. Электричества нет.” Мыли меня не привычно – обливали из ковшика, драили травой над мокрым полом. И только потом окунали в деревянную ванну. Зачем, если я была уже чистая?!
Все это говорило о крайней бедности или неразвитости моего семейства. И вселяло тревогу, которую пока забивало предполагаемое величие.
Усиленные тренировки приходилось прятать. На мои попытки размять кисти рук, ног или гимнастику горла, окружающие реагировали испугом, заиканием, иногда бросали в меня сырой фасолью. Бобы я пыталась собирать, развивая мелкую моторику и возмущалась, почему в меня не кидают чем-то повкуснее.
Ночами я делала массаж всего, до чего могла дотянуться, попутно декламируя Есенина и Пушкина. Про себя, конечно. В слух получалось: «Мя – мя – мА. Мя». От такого бубнения по ночам меня бы точно цельнозерновыми завалили.
Днем шевелила пальцами ног и рук, пряча их в пеленке. Старалась постоянно, что-нибудь вспомнить, проговорить. Особенно впечатлилась «Бесами», внезапно всплывшими в мозгу почти дословно. Это ж надо так русскую классику в школе вызубрить, чтоб даже в другом мире от зубов отскакивало.
Долго не могла найти печатных изданий. Мозг истосковался по книгам. Да, я не смогу их прочитать. Но хоть посмотреть-то можно?! Потрогать, погрысть. Пожевать что-нибудь хотелось сильнее всего.