— Между нами ничего нет, — тихо сказал Молли.

— Но он сказал тебе об этом?

— Нам не было нужды об этом говорить. Тем более я и так слышала про нерасторжимые браки у королевских особ.

— Будь у тебя статус, — сказал Верджил, все еще удерживая ее ладони в своих. — Ты могла бы выйти за Клода, если бы он овдовел и потерял сына. Тогда бы у него был шанс начать личную жизнь с чистого листа.

— Но это… Это жестоко.

— Это королевская семья, — улыбнулся Верджил. — У нее полно дурацких правил.

— Тебя это тоже касается?

— В принципе, да. Но я не тот брат, который обязан создать семью. Напротив, по просьбе самого короля я не должен этого делать. Так что свою жизнь, я буду жить так, как хочу.

— За тебя можно порадоваться.

— Можно. Но не стоит.

Верджил отпустил руки Молли и ей тут же стало холодно. Она спешно спрятала их в карманы. Ей нужно было возвращаться в замок. Двадцать минут, что у нее оставались, наверное, уже закончились.

— Мне пора, — кивнув в сторону замка, сказала Молли.

— Я провожу тебя, — говорит Верджил. Чуть ускорив шаг, они двинулись по дорожке обратно.

— Почему ты сказал Генри, что он похож на магомана?

— Так и знал, что этот паршивец подслушивает! По дыханию, по тому как оно прерывается, — сказал Верджил. Молли от досады закусила губу. Почему она сам этого не заметила? — Словно человек забывает, как дышать. Я и сам так дышал. Знаю этот ритм.

— Мне жаль.

Верджил ничего не ответил на это. До замка они дошли молча.

Молли приняла горячую ванну и почувствовала себя немного лучше. Хотя тревожные мысли, упрямыми пчелами продолжали жужжать у нее в голове. У нее болело горло и сел голос, потому что она большую часть дня читала вслух, а потом объясняла прочитанное. Генри оказался жаден до знаний и каждую минут своего хорошего самочувствия, мучил ее вопросами. Нэнси сказала, что ее присутствие хорошо на него влияет, он давно не был таким бодрым.

Завернувшись в махровый халат, Молли взяла с полки баночку с кремом и помазала им лицо. Прежде она почти не уделяла время себе. Не было лишних денег, впрочем, как и сил. Работа в больнице опустошала ее. Сейчас, глядя на свое отражение в зеркале, Молли поняла, что выглядит намного лучше, словно побывала в отпуске. На щеках появился румянец, а в глазах блеск. Даже волосы стали покорней укладываться в прическу, чего за ними никогда не водилось.

Достав из ящика тетрадь и ручку, Молли села за стол. Ей было необходимо разложить по полочкам все то, что она узнала за сегодняшний день о Жуане. Жуан был игроком, и Дональд знал об этом. А Клод? Джина носит траур. По кому? Про семейные правила королевской семьи она писать не стала, хотя в этом для нее было что-то настораживающее.