Страсть потихоньку остывала, любовный дурман рассеивался.

– Нууу... – покрасневший самоуверенный дракон – незабываемое зрелище. – Почему у нас не получается?

Инга не знала, смеяться ей или плакать. Она наконец-то поняла, что их подвела небольшая разница в анатомии. Пришлось объяснять, что это нормально, и это не страшно, и вообще занялся бы уже делом.

– Зато ты точно знаешь, что у меня первый, – закончила она. – Совсем-совсем первый.

Самый любимый дракон молчал. Вот же ж... Ну почему не «Аррр, моя!» и без всяких заморочек? А вот ей попался какой-то слишком ответственный, заботливый и... Да вообще самый лучший.

– Эйнар, блин! – приподнявшись на локтях, Инга смотрела на мужа и начинала уже злиться. – Все, кина не будет?

– Какого кина? – встрепенулся он.

– Ну, продолжения банкета там... Слушай, я тебя что, уговаривать еще должна? Ты дракон или как? – на этот раз щеки раскраснелись от возмущения.

– Еще какой дракон, – наконец-то золотые глаза снова заблестели, по его губам скользнула хитрая улыбка. – И все драконы очень бережно относятся к своим сокровищам.

Про бережно не соврал. Самый любимый, самый лучший мужчина, которого стоило ждать. И неважно, что по сути он дракон.

*****

Утро давно перешло в день, а они так и не выбрались из разворошенной постели. Поднос с едой был оставлен в гостиной, примыкавшей к покоям правителя. В спальню, естественно, никто сунуться не решился бы.

Инга, утомленная брачным утром, прижалась к боку мужа и лениво вырисовывала пальчиком узор на его груди. Эйнар так же лениво рисовал узоры у нее... ну бедре, да. Она сама никак не могла решить, хочет кушать или можно еще поваляться?

– Кажется, мы пропустили завтрак, – она, приподнявшись, посмотрела в глаза мужу. – И, возможно, обед тоже.

– Пусть попробуют мне отказать, – хохотнул он. – Всё, что пожелает моя... – он замолчал, внимательно вглядываясь в лицо жены.

– Что случилось? – испуганно спросила она, так резко пропала улыбка Эйнара.

– Инга, твои глаза... Они теперь голубые с золотым.

– Да? – вместо ответа Эйнар кивнул.

Быстро выбравшись из объятий мужа, она кинулась к зеркалу, не потрудившись хоть чем-нибудь прикрыться.

Её глаза и в самом деле изменились: радужку теперь окружал ободок цвета расплавленного золота, и тонкие золотые нити сходились к зрачку. К счастью, обычному, круглому. Если бы зрачок стал вертикальным, наверное, упала бы в обморок.