— Тебя не смущает, что ты едва не трахнула мне машину? А ей так-то еще и пяти лет нет.

— Да пошел ты! Ты блин, больной? Что ты мелешь? Иди подрочи и не капай мне тут своими больными фантазиями. Я линзу контактную потеряла и искала. Там внизу. И поехали уже(визгливо, истерично)!

— Да я видел своими глазами, как ты слюнявила мою любимую «розочку», — разумеется тут не было этого фетиша автомобелистов... хз каких годов из прошлого, но Мише это показалось очень остроумным.

— ТЫ(задохнулась от гнева)!!! Я тебя, сука...

— Стоп. Тебя не волнуют последствия твоей страсти к (идиотский смешок) моей машине. И что бы тебе не пытались вменить, ты найдешь разумное оправдание, — поспешил Селин остановить новым взмахом и внушением девушку, готовую уже нарушить несколько статей УК.

— Так чего стоим-то? Мне к Ленке надо. Я ей туфли к вечеру вернуть обещала. У нее с Сашкой свидание, — уже гораздо спокойнее выдала так и остающаяся, черт возьми, неизвестной нам девушка.

— Ща поедем, малых. Вот только от твоих слюней переключатель обсохнет, а то ты, когда отсасывала его, наследила.

— Да это ты набрызгал при виде меня, старый изврат, — более без агресси, и даже с шутливым задором, отмахнулась умница. А видя смятение собеседника, ехидно добавила. — А ты, когда на свою Бабу Ягу влезаешь, не соскальзываешь от слизи, что оставляешь? Или ты за ее складки хватаешься? А, слизняк?

А у Миши аж привстало от такого задора, и он всерьез уже было захотел познакомиться с девушкой, но вот же свинство, так и не сделал этого, а пустился в так себе остроумие:

— Не-е, старуха моя давно уже не способна в одиночку справиться с напором моей страсти и приглашает всю нашу деревню, так что есть кому меня подержать.

Но, видимо, две души встретились, и... пусть будет Таня, положив руку поближе к ширинке собеседника, лукаво стрельнула глазками и промурлыкала:

— Ленка может и в кроссовках сходить.

А Миша слотнул и, плюнув на всё, привлек к себе остренькую на язычок возмутительницу его спокойной и размеренной, ага, жизни.

Селин никогда ранее не пробовал придаваться страсти в продукции французского автопрома, но почему-то был уверен, что какой-нибудь немец покажет себя достойнее. А в припомненном итальяшке и сидеть даже неудобно. Плохо слышно дорожную обстановку, когда колени его могучих ходуль уши зажимают. Но все это мало его сейчас волновала, так как это была СТРАСТЬ.

Они страстно целовались и мяли друг-друга. «Таня» была неистова и горяча. Она распаляла и влекла, никакие мысли более не одолевали Мишу и он ринулся в атаку.

Однако девушка, стыдливо сославшись на «эти дни», помогла ему тем самым методом, коим недавно одаривала известный нам предмет. Миша же был в восторге. Все было не очень умело, но нереально искренне, душевно и самоотверженно. Ее горячие губы и жаркий напор просто плавили сердце этого счастливчика, невзирая на то, что оно всё же где-то значительно выше. И когда Селин вскоре разрядился, шалунья удивила его в очередной раз. На удивленных его глазах она взяла и всё проглотила, после чего, пожав плечиками, пояснила свой порыв:

— Никогда не пробовала.

Когда Миша высадил «Таню» возле общаги, он хотел было взять ее координаты, но студентка эту попытку предвосхитила:

— Больше не будем встречаться. Мне понравилось, а все портить не хочу. Мне нужен кто-то перспективный, прости.

— Тебя хоть как зовут? — вздохнув, сподобился наконец прояснить наш Миша.