Подключив переговорные устройства, которые обеспечивали связь на небольшом расстоянии, взяв фонари, начальник, маг и Далин двинулись вдоль тоннеля. Три фигуры не спеша удалялись вдоль бившего им в спину луча фары-искателя.
Оставшиеся негромко переговаривались. Бодрились, хотя всем было не по себе. Произошло что-то непонятное и поэтому пугающее. Казалось, уж пусть бы обвал, пожар — опасность знакомая, когда ясно чего бояться и как действовать, но тут… Тоннель длинный, но без ответвлений и закоулков; выходов, кроме того, которым они приехали, — нет. Куда исчезла рембригада? Конечно, они могли уйти дальше, в сторону 71-й, но зачем?
Работа в шахте — дело опасное, старые горняки всякого навидались, но все отгоняли мрачные мысли о том, что товарищей уже нет в живых. Ведь не заметно никаких признаков обрушения, взрыва, дыма или прорыва ядовитых газов… Ничего! Неизвестность вообще томительна. А тут ещё этот брошенный транспортёр с разбитыми зачем-то фарами и какой-то трудновообразимой неисправностью. И гномы со своим чёрным мхом…
В шлемофонах было слышно, как переговариваются ушедшие на разведку. Они уже приближались к буровой.
Этот зал не отличался от тех семи, которые они миновали по дороге. Только что те пока совершенно пустые, а здесь установка, материалы, оборудование. Проезды с двух сторон петлёй охватывали платформу и площадку с запасами труб, ящиками с кернами.
Полная тишина и кромешная тьма.
Маг остался на входе в тоннель. Бригадир и гном-инженер двинулись по левому проезду, огибая буровую по часовой стрелке. Лучи фонарей ощупывали тёмные неподвижные механизмы, прыгали между штабелями труб. Обойдя платформу, посовещались. Никакой опасности, вроде бы, не было. Только битое стекло вокруг: все три прожектора, установленные по периметру зала, были разбиты, аварийные плафоны тоже. Лампы можно было заменить — на буровой должны храниться несколько запасных. При ярком свете, может быть, что-то будет видно. Вызвали транспортёр; Рик, сообщив диспетчеру, снова развернулся и поехал к ним.
Хотя ситуация яснее не стала, осмысленная задача сразу подняла настроение. Опять же — никаких признаков какой-то катастрофы, погибших или раненых, и вновь затеплилась надежда, что с пропавшими товарищами всё в порядке.
Быстро обнаружив запасные лампы и заменив ими разбитые, спасатели попытались включить свет, однако ничего не вышло. Через некоторое время выяснилось, что аварийные батареи также полностью разряжены, а в линии основного освещения нет напряжения — видимо, сработала защита где-то наверху, на подстанции. К счастью, с питанием двигателя установки всё оказалось в норме. Нужно было лишь перекинуть кабель.
Наконец, подключив прожектора к исправной линии, вздохнули с некоторым облегчением: всю площадку залил яркий свет.
Все немного оживились, собрались возле ТП. После переговоров с диспетчером выработали план действий: двое должны были отправиться на транспортёре за второй тележкой и пригнать её к буровой для подзарядки. Ремонтной бригаде после восстановления энергоснабжения предстояло заняться запуском буровой. Спасатели, тем временем, должны внимательно всё осмотреть, и как только прибуксируют вторую машину — отправиться дальше, к семьдесят первой. Пропавшей бригаде больше негде быть, только там.
Быстро разгрузили тележку, и Рик с Кирком поехали назад.
Они отъехали с полкилометра, когда в шлемофонах раздались невнятные возгласы и крики.
— Что там у вас? — закричал Рик в шлемофон.
Уехали слишком далеко, связи почти не было.
Он лихо развернулся и погнал обратно к буровой. Собственно, «погнал» — сильно сказано: бегом, пожалуй, было бы быстрее.
Некоторое время из неразберихи звуков ничего было не понять, потом шум перекрыл голос бригадира:
— Всем отходить в штрек! Они бросаются на свет, фонари погасить! Назад! На ТП, слышите?
— Слышим, едем уже…
— Близко не подъезжать, фары — погасить, и срочно свяжитесь с диспетчер… — и в этот момент его заглушил чей-то вопль.