Глава 33

Признаться, я всегда боялась высоты, хотя периодически пыталась избавиться от этого страха – именно ради этого и поселилась на последнем этаже малосемейки, о чем теперь вспоминаю с ужасом. И все же никогда не разделяла восторг Вадима по поводу полетов на самолете, не любила мосты и последние этажи зданий, в детстве никогда не лазила по деревьям. Но чего только в жизни не приходится делать.

По моим примерным подсчетам, до земли было порядка пятнадцати метров. Может, чуть меньше или больше. А простыня у меня была только одна, и ее длины явно не хватало. Я видела, как ее конец болтается где-то посередине между этажами, и недовольно хмурилась. Лететь целый этаж вниз методом свободного падения не было никакого желания. Уверена, что Альваро не одобрит подобных акробатических этюдов в моем положении.

Да и не будь даже моей беременности – дело все равно весьма рисковое. Можно шибко удариться копчиком или спиной или вовсе переломать себе конечности, даже несмотря на плюшевый газон, прилегающий прямо к стенам дворца. Подобная перспектива в мои планы не входила, поэтому я положила глаз на шторы.

Плотный бархат подходил как нельзя лучше для моей затеи. Я быстренько перетащила к окну пуф, забралась на него и сильно потянула портьеру вниз. Не знаю, какой механизм крепления занавесок к багетам использовали в Средние века, но уж явно не надежнее, чем в двадцать первом веке. Я оказалась права, и спустя несколько минут мои усилия были вознаграждены. На пол посыпались металлические крючки, и штора наполовину оторвалась от багеты.

В эту минуту я не думала о том, что развевающуюся на ветру простыню могут увидеть слуги, или что мне не удастся незаметно прошмыгнуть обратно, или что мой побег вскроется. Мои мысли были только об одном – успеть рассказать все мужу. Он непременно должен помешать Таре, иначе все наши козыри будут побиты одним лишь ее появлением в суде.

Спустя десять минут мне, наконец, удалось полностью оборвать штору. Я привязала один ее край к ножке кровати, а второй к простыне и выглянула в окно – белоснежный конец моей импровизированной веревки теперь подметал землю. Зажмурив глаза, перекинула ногу через подоконник.

Меня трясло от страха. Я вцепилась в шершавую ткань обеими руками и медленно начала сползать вниз, стараясь переставлять руки, а не скользить. Оборванная штора вкупе с разодранными ладонями наверняка вызовет лишние подозрения у короля. Ладони все равно горели. Кожу начало саднить. К горлу подкатил тошнотворный комок. Живот сковал мышечный спазм. Мое лицо и тело покрылись испариной, несмотря на поздний час и довольно прохладную погоду.

Когда мои ступни коснулись земли, из груди вырвался вздох облегчения. Я посмотрела наверх, и сердце сковал ужас – я совершила настоящий подвиг, преодолела свои страхи и спустилась вниз с такой высоты, что мне и не снилась. Лишь бы все было к добру!

Не думая о том, что у меня мало времени и что при очередном обходе часовые заметят простыню (благо я додумалась дождаться их появления и скинула вниз простыню уже после того, как они прошли мимо моего окна), я бросилась под тень парковых деревьев. Теперь нужно успеть обернуться за два-три часа, пока король и слуги спят.

Я бежала через королевский парк к тем самым кованым высоким воротам, через которые несколько часов назад попала в этот дворец. Мои опасения подтвердились – ворота охранялись отрядом гвардейцев, а по всему периметру забора были установлены смотровые башенки. Проскочить незамеченной не было совершенно никакого шанса. Отчаяние почти захлестнуло меня, как вдруг вдалеке показался силуэт мужчины – один из стражников обходил по периметру забор. Причем обходил он его какой-то странной шаткой походкой, напевая что-то себе под нос.

Я спряталась за деревом, чтобы он не заметил меня.