– О да, мое дитя! – ответил старик, смахнув с лица слезинку. – Матильда и Ян нашли тебя в лесу, одну-одинешеньку, в серой монашеской сутане и драных чулках, напуганную до смерти. Матильда говорит, ты бредила… Бедный мой ребенок. Да благословит их Господь! В награду я отдал им последнюю гусыню со двора. Что толку от гусыни, если она не дает потомства вот уж третий год… Эх…

Мужичок тяжело вздохнул и посмотрел куда-то вдаль.

– Подумаешь, гусыня… – фыркнула я.

– Да, действительно. Такая мелочь, что и жалеть не стоит, – поддакнул граф, – тем более что сегодня первое летнее полнолуние. Великий день!

К концу фразы голос старика изменился до неузнаваемости. Вместо жалобно млеющего дедульки передо мной возник гордый дворянин, полный надежд и чаяний.

– И что же сегодня за день такой? – осторожно поинтересовалась я.

– День, когда распускаются цветы абелии! – торжественным тоном отчеканил папенька.

– И что?

– Как что? Ты совсем ничего не помнишь? – удивился граф.

– Совсем, – прикинулась я.

– Восемнадцать лет назад я, как и все остальные гранды – вассалы короля Альфонсо II, подписал хартию, в которой обещал его величеству – да упокоит Господь его душу! – если на моем участке в ночь, когда случится первое летнее полнолуние, расцветет дерево абелии, то я отдам свою дочь по достижении ею совершеннолетия в жены инфанту, его наследнику, а ныне – королю.

– А почему король не захотел женить своего сына на какой-нибудь иноземной принцессе? Зачем ему дочери подданных? Это же вроде как не престижно, – усомнилась я.

– Потому что дочери Басконского королевства – самые прекрасные девушки на земле, и так ему поступить велел звездочет, – протрубил граф голосом глашатая, а затем уже тише добавил: – К тому же Альфонсо II разругался в пух и прах со всеми королевскими дворами из-за своего упрямства и нежелания идти в очередной крестовый поход. Ему все отказали. Никто не захотел отдать за юного инфанта Филиппа свою дочь. Однако, – мужчина сощурил глаза и пытливо посмотрел на меня, – раз уж ты совсем ничего не помнишь, открою тебе и истинную причину его склоки с королевскими дворами Европы. Покойный Альфонсо II захватил власть, задушив своего брата – короля Хуана II, а его сына – четырхлетнего инфанта Альваро – сослал в родовое имение бездетного герцога Альба, который и воспитал мальчика как родного сына и даже дал ему свою фамилию. Было это, если память не изменяет мне, двадцать шесть лет назад. Неизвестно, что произошло с ребенком во время заговора, но теперь герцог Альваро Альба носит черную бархатную маску, которую никогда не снимает, да к тому же прихрамывает. Никто из грандов до сего дня не посмел раскрыть ему правду о его истинном происхождении, опасаясь мести короля. Что поделать? – Старик сокрушенно пожал плечами. – Такова его судьба.

«Ничего себе! – подумала я про себя. – Значит, характерец у покойного короля был препаршивый». Это же надо – укокошить родного брата ради короны и изуродовать собственного племянника! Нехристь, а не человек. Интересно, в него ли сынок?»

Я с интересом слушала графа Лоренцо, но до меня все еще не доходил смысл его слов. Я не придала особого значения ни тому факту, что я вроде как и есть одна из тех самых «обещанных невест», ни информации о «дне цветения» какой-то там абелии, который, как оказалось, случился именно сегодня, ни своему второму по счету совершеннолетию (если это все, конечно, мне не снится в страшном сне). Зато знакомое название испанской провинции окончательно убедило меня в том, что я в Европе.

– И что, зацвела эта абелия уже у кого-то во владениях? Женили молодого короля? – продолжила я допрос новоявленного родственника.

– В том-то и дело, что нет, дорогая моя Фике! – едва не захлопав в ладоши, ответил граф, подпрыгнув с кровати, точно кузнечик. – Из всех дочерей грандов, ты одна у меня осталась восемнадцатилетняя. Это просто невероятно! Король Филипп IV уже потерял всякую надежду обзавестись законным потомством, но я послал гонца в замок Пилар, где сейчас расположился двор. Это совсем рядом, соседние угодья, если ты помнишь. Уверен, Господь смилостивился над старым грешником Лоренцо и сегодня вечером пошлет нам благой знак. Дерево зацветет. Оно должно зацвести. Иначе молодой король так и останется холостым, а у трона не будет наследников.

– Что вы такое говорите?! – решила я подыграть и выпучила глаза. – Это просто невозможно!

Старик кивнул, расплываясь в какой-то хищной улыбке. Глаза его горели странным огнем, вселявшем в меня страх.

– В том то и дело, что невозможно! Поэтому ничуть не сомневаюсь, что королевский звездочет, узнав добрую весть, прочтет свои заклинания, дабы заставить непокорное дерево зацвести. Сегодня великий день! – подытожил свою пламенную речь дедуля. Он как-то сразу вытянулся, выпрямился, встал по стойке смирно в центре спальни и горделиво задрал подбородок, который украшала тоненькая козлиная бородка.