Я сажусь обратно на диван, успевший нагреться от солнечных лучей. У меня звонит телефон.

— Привет, как дела?

— Хорошо. Как ты? — Я представляю себе, как она говорит, прижав телефон к уху голым плечом.

— Все тело болит. Но было классно. — Я вижу руку Олли, скользящую по бедру. — Надо будет сходить с тобой на еще какой-нибудь концерт. С тобой весело. Ты ведь на меня не сердишься?

Я представляю себе ее тело, бледная кожа с узором из синяков.

— Нет.

— Идешь сегодня на ту штуку с Олли? Встречу с ребятами-игровиками.

— Не знаю, еще не решил.

— Они все снобы, Сережа. На твоем месте я б не ходила, заскучаешь там.

— М-мм.

В трубке послышался какой-то шорох.

— Ладно, мне пора. Я позвоню тебе позже.

— Пока.

Она вешает трубку, я обхватываю голову руками. Надо обдумать, надо все обдумать, что-то тут не так, паттерн не складывается, будто я свернул в какой-то побочный квест и теперь не могу найти дорогу обратно в основной сюжет. Я не успеваю сформулировать мысль, потому что хромированные двери лифта открываются, и из них выходит одетый в мятую белую рубашку Карлос. По его лицу, которое за ночь приобрело оттенок свежего баклажана, видно, что миссия провалена.

— Да ну их на фиг, я почти что инвалид, а они не могут мне дать возможность поговорить с кем-то из менеджмента. Даже в туалет меня не пустили! Возмутительно!

— А тебе надо было?

— Нет, я хотел поглазеть, что у них в офисе, но сам факт. — Он взмахивает руками. — Возмутителен сам факт того, что они не пустили инвалида в туалет. Точно сделаю о них сюжет.

— А о чем ты их просил?

— Поговорить с кем-то из топ-менеджмента на предмет информационного сотрудничества.

— Но ты ведь сам сказал, что все руководители сейчас на конференции.