Она не сомневалась в том, что мужчине сейчас приходится крайне нелегко, и, конечно, ей совсем не понравилось то, что нужно дожидаться железнодорожного психолога – который, скорей всего, является чиновничьей марионеткой и больше тревожится за благосостояние компании, нежели машиниста. Но разве у них есть выбор?
К тому же «зелёная» агент могла ещё больше усугубить состояние машиниста. Райли ни разу не замечала, чтобы Джен отличалась мастерством в работе с людьми.
И если Джен расстроит мужчину ещё больше, как это повлияет на её моральный дух? Она и так уже подумывает о том, чтобы уйти из ФБР из-за давления со стороны своей криминальной приёмной матери.
Несмотря на все переживания, Райли продолжала краем уха следить за тем, что обсуждалось в комнате.
Билл как раз говорил Стайну:
– Так вы утверждаете, что вам уже приходилось видеть подобное. Вы имеете в виду убийства на железной дороге?
– О, нет, – сказал Стайн. – Именно убийства, такие как это, случаются крайне редко. Тем не менее, люди погибают на путях, причём гораздо чаще, чем вы, вероятно, полагаете. В год случается несколько сотен жертв, часть из которых – безмозглые искатели острых ощущений, а другая часть – суицидники.
Его помощник нервно заёрзал на стуле и сказал:
– Что-то мне не хочется больше такое видеть. Хотя судя по тому, что говорит Арло – это часть работы.
Билл спросил кондуктора:
– Вы уверены, что машинист ничего не мог сделать?
Арло Стайн покачал головой.
– Более чем. Он уже сбавил скорость до пятидесяти километров в час, чтобы войти в поворот, но, несмотря на это, способа остановить дизельный локомотив с десятью гружёными вагонами достаточно быстро, чтобы хотя бы попытаться не навредить женщине, просто не существует. Нельзя нарушить законы физики и остановить несколько тысяч тон движущегося железа в одно мгновение. Позвольте я вам объясню…
Кондуктор стал описывать механизм торможения. Его речь была наполнена техническими подробностями и терминами и не представляла практически никакой пользы для Билла и Райли. Тем не менее, Райли понимала, что лучше дать Стайну выговориться – хотя бы для его личной пользы.
А пока Райли никак не могла перестать то и дело оборачиваться на дверь, гадая, как там дела у Джен с машинистом.
Джен встала рядом с койкой и нервно посмотрела на Брока Патнэма, молча уставившегося в стену.
Теперь, когда она оказалась рядом с мужчиной, как хотела, она поняла, что не имеет представления, что сказать или что сделать.
Она прекрасно понимала, почему он не может сейчас смотреть на неё или на кого-либо ещё – его грызло то, что часто преследовало машинистов, которым довелось пережить то, что пережил он.
Несколько минут назад кондуктор сказал, что они с помощником лишь мельком увидели жертву перед тем, как она погибла.
Но этот мужчина видел её гораздо дольше.