5

О люминизме[6]

Удивительно: встретившись с человеком, которого она ошибочно считала своим отцом, Рейчел подружилась с ним. Они сразу, без колебаний потянулись друг к другу – скорее как брат и сестра после долгой разлуки, а не как шестидесятитрехлетний мужчина и тридцатилетняя женщина, не состоящие, как выяснилось, в родстве.

В тот день, когда умерла Элизабет Чайлдс, Джереми проводил вместе с семьей годичный академический отпуск в Нормандии. Там он изучал давно интересовавший его вопрос о связи между экспрессионизмом и люминизмом – американским направлением в пейзажной живописи, которое часто путают с импрессионизмом. Сейчас его преподавательская карьера близилась к концу, на горизонте маячило увольнение по старости, и он пытался писать книгу о люминизме. Познания Рейчел в искусстве были ниже нулевой отметки, и Джереми объяснил ей, что люминизм происходил от Школы реки Гудзон.[7] Он был убежден, что между этими двумя течениями есть связь, вопреки преобладающему мнению, что они развивались независимо друг от друга, по разные стороны Атлантики, в конце XIX века.

Джереми рассказал, что у двух известных люминистов, Джорджа Калеба Бингема и Альберта Бирштадта, был ученик по имени Колэм Джаспер Уитстон: он работал в телеграфной компании «Вестерн юнион», а в 1863 году сбежал, прихватив крупную денежную сумму. Ни украденных денег, ни самого Уитстона в Америке больше не видели, однако в дневнике мадам де Фонтен, богатой нормандской вдовы и меценатки, летом 1865 года дважды упоминается некий Калем Уайтстоун, «американский джентльмен с прекрасными манерами, утонченным вкусом и наследством сомнительного происхождения». Когда Джереми рассказывал Рейчел об этом, глаза его разгорелись, как у малыша в день рождения, а баритон зазвучал на несколько октав выше.

– В том самом году Моне и Буден[8] писали пейзажи на нормандском берегу, устанавливая мольберты в двух шагах от коттеджа мадам де Фонтен!

Джереми верил, что эти художники, два столпа импрессионизма, встречались с Колэмом Джаспером Уитстоном и что он-то и был недостающим звеном между американским люминизмом и французским импрессионизмом. Оставалось только доказать это. Рейчел стала помогать ему в поисках, хотя и сознавала всю иронию ситуации: она со своим не-отцом ищет художника, бесследно сгинувшего в середине позапрошлого века, и при этом они вдвоем не могут найти человека, зачавшего Рейчел тридцать с небольшим лет назад.

Джереми нередко заходил к ней домой во время наездов в Бостонский музей изящных искусств, Атенеум[9] и Бостонскую публичную библиотеку. К этому времени Рейчел перешла из «Бостон глоб» на Шестой телеканал и жила вместе с Себастьяном, одним из продюсеров этого канала. Иногда Себастьян присутствовал при встречах Джереми и Рейчел, обедал или выпивал вместе с ними, но по большей части был на работе или на своем катере.

– Вы очень привлекательная пара, – сказал однажды Джереми, но прозвучало это как-то малоприятно. Он часто делал справедливые отзывы о Себастьяне, отмечая его интеллектуальные способности, рассудительность, приятную внешность, манеры компетентного человека, но при этом казалось, что он не согласен со своими же словами.

Он взял с каминной полки фотографию: Рейчел и Себастьян на борту его обожаемого катера. Рассмотрев снимок, Джереми поставил его обратно и улыбнулся Рейчел, мило и рассеянно, словно собирался сказать очередной комплимент им обоим, но не нашел подходящих слов.

– Видимо, он много работает.

– О да, – согласилась Рейчел.

– Наверняка он мечтает руководить всем каналом.

– Он мечтает руководить всей телесетью.