Я с нахлынувшим интересом посмотрел на него снизу и схватился за протянутую руку.

После этой драки маму Артёма долго гоняли к директору, а задира ещё несколько раз дрался с нами. С того момента я больше никогда не убегал.

В мои будни понемногу начали возвращаться краски, и я зарыл свою прошлую жизнь глубоко в воспоминаниях, словно её никогда не было. Мы росли, наше общение становилось всё плотнее. Первая банка пива, первый ночной побег из дома, первые переживания по девочкам — всё это разделял со мной вечно хмурый и недовольный лучший друг, которого я давно стал считать братом. Я за жизнь не смогу перечислить всё, через что мы прошли.

— Лжец из тебя хуёвый. — Меня выдернул из воспоминаний Артём, всё также стоявший у окна.

— Прости. — Я серьёзно посмотрел на друга, смахивая глупую улыбку ностальгии с лица. — Я правда не хотел в это лезть.

— Но залез. — Артём с обидой отвернулся от меня. — Мать рассказала?

Я беззвучно угукнул. Друг тяжело вздохнул и опёрся локтями на подоконник, накрывая голову руками.

— Что она тебе сказала? — Артём низко произнёс это, не поднимая головы.

— Без подробностей. — Я сел на кровать, не сводя глаз со спины друга. — Что ты со своим другом по заброшке гулял…

Мне стало неловко и я не понимал, как правильно закончить фразу. Не дав мне договорить, Артём горько усмехнулся. В голову полез образ маленького друга, который на каждое моё предложение прогуляться по недострою говорил, что «это развлечение для дебилов».

— А про то, что я убежал, когда Вова на штыри напоролся, мать сказала? — Друг выдавил из себя это сухо и ядовито.

— Ч-чего? — Мои глаза округлились от услышанного.

— Того, блять. — Артём резко выпрямился и повернулся ко мне. — Убежал.

Я с сожалением смотрел в глаза друга. На его лицо упала безэмоциональная тень.

— Он со второго этажа на них упал, когда мы через дыры в полу прыгали. — Артём начал рассказ, смотря сквозь меня. — Я за ним спустился, а у него в груди прутья торчат. Пока он кровью захлёбывался, я просто разревелся и убежал.

Я опешил.

— Артём, ты же был ребёнком… — Я тихо начал говорить. — Как ты ещё должен был поступить?

Друг истерично хохотнул.

— Даже не знаю. — Его лицо напряглось, он натянул на себя безумную улыбку. — Вытащить его с ебучих прутьев, для начала? Потащить к взрослым, попросить вызвать скорую? Или, хотя бы, не оставлять его умирать одного, блять?

Я крепко сжал челюсти и твёрдо посмотрел в его лицо.