В комнату не вбежал – запрыгнул Олег.

– Володя, ты где был? Что с тобой? Ранен?

– И это тоже. Меня, извиняюсь, малость в плен взяли. Еле сумел вырваться. Понасмотрелся там… Уходить нам надо, ребята. И чем быстрее, тем лучше. Опоздали мы.

– Знаю, все знаю. Да ты погоди, тут одна идея появилась! – от равнодушия и вялости Олега не осталось и следа, то ли возвращение любимого «гвардейца» так подействовало, то ли и

в самом деле Иваныч додумался до чего-то спасительного. – Давай, садись сюда, в кресло.

Владимир сел. Что-то в этом движении насторожило Александра. Как-то не так Володька двигается. Может, из-за раны? И говорит странно. Голос вроде бы его, хоть и сильно охрипший, а вот сама речь… Слова, фразы… Ничего особенного, но что-то неуловимо отличается от обычного.

Нет, глупости. Двойника вряд ли могли послать, даже с такой личиной, которую когда-то Олег делал. Личину ребята на входе обнаружили бы сразу. Что же не так?

– Илья, посмотри, что с ним! – к Олегу вернулись властные нотки. Тоже хорошо. Илья сразу же склонился над раненным. Приложил руку к груди, недоуменно нахмурился.

– Что там, Илья? Раны тяжелые?

– Ты знаешь, Олег… Не чувствую я их. Вроде бы вот они…

– Илья, Олег! В сторону, быстро! – крикнули от двери.

Все недоуменно обернулись. В дверях стоял Иваныч, поднимая «Моссберг». Жесткие глаза ведуна не отрывались от кресла.

Илья отскочил, не раздумывая. Олег начал удивленно

выпрямляться:

– Ты что, Ива…

Договорить не удалось. Сидевший в кресле вскочил, и дальше все пошло быстро. Очень быстро. Сухой щелчок. Блестящая полоска перечеркивает горло Олега. Грохот – из спины Владимира вырывается розово-красный фонтан, взлетают клочья обивки кресла. Что-то обжигает Александру плечо. Зеленая тень бросается к двери. Второй выстрел – глухо, с влажным хлопком. Пятнистая спина изергает новый фонтан, сыпется штукатурка. Хрип. Пистолет в руке Ильи дергается, блестит красно-желтым. Михаил тянется к автомату. Что-то черное отбрасывает прибалта, тот падает, рассыпая зажатые в кулаке серебряные стрелы. Страшная фигура – с дырами в груди и животе, с вываливающимся из разбитого пулями затылка кровавым студнем – поворачивается к стоящим в комнате. Черная тень подхватывает серебряную блестку. Окровавленный нож в руке того, расстрелянного, тянется к боку Михаила. Не успевает. Затянутоя в черное рука вбивает толстый арбалетный болт в глазницу. Мгновенно выхватывает и с резким хрустом вгоняет в ребра, слева, в буро-красное пятно на маскировочной куртке.

Сначала об пол ударились колени того, кто был Владимиром. За ним, на пороге, медленно оседал залитый алым Иваныч. Оба упали одновременно.

– Вот так, я думаю, будет лучше, – колдун одергивал черный рукав, оценивающе посмотрел на пятнышко крови. – Юхан Оттович, спасибо за фольклор. В самом деле прекрасно действует.

– Что… это?… – Олег держался за шею, из-под пальцев текла кровь. Илья отшвырнул пистолет и бросился к Иванычу.

– Нежить, – пожал плечами колдун. – Зомби, но хорошо замаскированный. А ведь раньше считалось, что с нашим