— Я уехала из дома в восемнадцатилетнем возрасте, — сказала она. — Уверенность вызвана привычкой самой заботиться о себе.

— И поэтому вы мечтаете о доме в георгианском стиле с экономкой и садовником, а не с мужчиной?

Бет ощетинилась.

— Бога ради, прекратите свои потуги на психоанализ.

— Не сердитесь, мне просто стало интересно, — сказал он. — Мой отец был жалким неудачником. Он превратил нашу жизнь в ад. Так что я научился разбираться в семейных привязанностях и знаю, что семья способна сделать с человеком.

Бет никогда не рассказывала никому о том, каким был ее отец, она спрятала свои чувства глубоко внутрь себя, как поступала всегда с тем, что ей не нравилось. Но сейчас ей вдруг захотелось излить душу.

— Мне тоже не нравится мой отец, — выдавила она. — Он просто невыносимый сноб. Полагаю, что именно из-за него я никогда не хотела выйти замуж.

— Мой отец оказал на меня обратное действие. — Рой ухмыльнулся. — Думаю, я намеревался доказать, что могу быть прекрасным мужем. Мне был всего двадцать один год, когда я встретил Мег, и я сразу же женился на ней.

— Вы были счастливы?

Несколько мгновений Рой размышлял, прежде чем ответить.

— Мы были счастливы хотя бы потому, что вместе нам было лучше, чем с нашими семьями, — наконец произнес он. — Оглядываясь назад, я вижу, что у нас было мало общего. У меня была моя работа, она занималась домом, но так жили многие пары в то время. Мы были женаты уже девять лет, когда родился Марк, и к тому времени мы почти потеряли надежду, что у нас появятся дети. Он стал стержнем нашего брака, так что когда он умер, семья просто распалась.

— Простите меня, — сказала она, накрыв ладонью его руку. — Вы все еще видитесь с Мег?

Он покачал головой.

— Она снова вышла замуж. Надеюсь, что теперь она счастлива.

— А вы? Вы счастливы? — спросила Бет, неожиданно для себя отказавшись от своей привычной холодности. Работа вынуждала ее все время расспрашивать людей, но в частной жизни она, как правило, не испытывала ни к кому любопытства. Рой заинтриговал ее, в нем чувствовалось необычное сочетание жесткости и нежности. Она решила, что последнее качество он привык скрывать из-за своего происхождения, к тому же в его профессии оно могло мешать ему и даже стать источником неприятностей. Ей казалось, что он, подобно ей самой, нечасто дает волю чувствам, постоянно пребывая настороже.

— По большей части. — Он весело, по-мальчишески, улыбнулся. — В браке у меня было мало веселья, в основном тоска смертная. С тех пор как мы развелись, у меня появилось достаточно много поводов для того, чтобы радоваться. Я обнаружил, что мне нравится быть одному. Хотя не уверен, что так же буду относиться к этому в старости.

— И я тоже. — Она широко улыбнулась. — Но будь я проклята, если свяжусь с кем-нибудь только ради того, чтобы иметь сомнительное удовольствие разделить с ним компанию в отдаленном будущем.

— А сейчас вы когда-нибудь испытываете чувство одиночества? — с любопытством спросил он.

Какое-то время Бет раздумывала. Чувство одиночества — это было то, в чем она никогда не призналась бы. В конце концов, она совсем не походила на некоторых знакомых ей людей, которые не могли провести и вечера в одиночестве, чтобы не снять трубку телефона и не нарушить его. Но она научилась устраивать свою жизнь так, чтобы у нее не было свободного времени, с которым она не знала бы, что делать.

— Только иногда, особенно в дождливые выходные дни, — ответила она. — Полагаю, я слишком занята, чтобы поддаться ему.