Слэтер пожал плечами.

– Нести было недалеко. Он остановил машину там же, где и мы, а потом просто столкнул тело с обочины. На всей траектории движения тела были смяты кусты и трава.

Он показал на фото, которое держала Райли.

– Вот тут видно следы машины на берегу, – сказал он. – Вероятно, микроавтобус, но мы не смогли отследить машину. Несколько дней никто не замечал тело, пока над ним не начали кружить грифы.

Сравнивая фото с реальным местом, Райли поняла, что стоит на том самом месте, откуда убийца сбросил тело. Она пристально осмотрела берег, проникаясь пейзажем. Она начала представлять закованное в цепи и одетое в смирительную рубашку тело, катящееся по склону. Тут она увидела, что Люси пристально на неё смотрит. Ей показался странным её взгляд. Она недоумённо посмотрела на неё в ответ.

– Ой, простите, что я пялюсь, – сказала Люси немного смущённо. – Просто… ммм… я слышала, что на месте преступления у вас включаются необъяснимые инстинкты. Говорят, будто вы можете проникать в голову преступника, чувствовать то, что чувствовал он, видеть то, что видел он, понять, что именно он думал.

Райли не знала, что сказать. Места преступлений действительно часто слишком глубоко воздействовали на неё. И её способность понимать точку зрения убийцы тоже иногда беспокоила. Но это был всего лишь способ её работы. А в устах Люси это прозвучало, будто она обладала легендарным навыком. Из-за этого Райли смутилась и почувствовала себя не в своей тарелке.

Так или иначе, она не ощутила никаких флюидов там, где она стояла, никакого намёка на мысли убийцы. Она не знала, оттого ли это, что место было слишком неприметно, или оттого, что на неё смотрели другие люди.

– Подержи-ка, – сказала она Люси, передавая ей папку.

Тут Райли начала спускаться по склону, оставляя Люси и Слэтера недоумённо смотреть ей вслед.

– Будьте осторожны! – крикнул Слэтер.

– Мне пойти за вами? – спросила Люси.

– Нет, всё нормально, – крикнула в ответ Райли. – Оставайтесь там.

Берег был крутой и менее надёжный, чем выглядел с дороги. Она продиралась сквозь кусты и ветки, хорошенько исцарапавшись на своём пути. Крутой спуск быстро напомнил ей о том, что она ещё не совсем восстановилась от своих недавно полученных ран. Мышцы, которые вроде бы начали восстанавливаться, теперь снова заныли.

Наконец, она дошла до конца склона. Теперь она стояла перед поваленным бревном, буквально в паре метров от воды. Сюда скатилось тело Марлы, и здесь его потом обнаружили. Тишину нарушало гудение от моторной лодки, несущейся по реке неподалёку. Рябь от лодки разбилась о бревно, и вода снова успокоилась.

Вспоминая фотографии, Райли представила, что тело Марлы лежит у её ног. Она ясно видела его. А ещё она поняла, что если бы не бревно, тело, скорей всего, скатилось бы прямо в воду. Оно застряло здесь совершенно случайно. Работая в темноте, убийца, конечно, не понял, что тело не оказалось в воде, как он планировал.

Судя по склону, Райли поняла, что здесь должно было быть глубоко. А под весом цепей тело бы утонуло, не оставив следов. И могло никогда не быть найдено.

Постепенно её начало покалывать от понимания. Тело этой женщины, как и само место, ничего не значили для убийцы, когда он сбрасывал её сюда. Найдут его или нет – ему было совершенно не важно. Цепи и смирительная рубашка были его личным делом, тем, что связывало его с жертвой. Они использовались, чтобы мучать её, и несли для него особое значение. Они не предназначались для всеобщего обозрения.

Что-то круто поменялось за время, прошедшее между двумя убийствами. Теперь убийце отчаянно хотелось, чтобы все оценили ужас его поступка. Своей второй жертвой он пытался донести нечто такое, что не волновало его в первый раз.

Райли тяжело простонала. Судя по всему, убийца будет ускоряться. То, что он держал под контролем пять лет, теперь рвалось изнутри, заставляя его показать свою боль всему миру.