— Господи прости, — шептал стоявший рядом со Стефаном горшечник, который сжимал в кулаки натруженные руки. — Да на них железа больше, чем во всем Константинополе! Откуда у варваров столько доспехов? Они же дикари!

Зрелище получилось и, впрямь, устрашающим. Войско кагана даже не думало заканчиваться, и горожане впали в уныние. Когда такая армия пойдет на штурм, то бой закипит на каждом участке стены, у каждой из ее девяноста двух башен. Войско кагана шло мимо стен, усыпанных любопытными, уже несколько часов, а Стефан пошел к себе домой. У него было много дел. Ведь, подмазав пару десятков пронырливых чиновников, он узнал о желающих продать свои имения. Некоторые из таких имений раскинулись всего в паре дней пути от столицы, а кое-какие — на том берегу Боспора, в окрестностях Халкидона, захваченного персами. Воины Шахрбараза смотрели с азиатского берега на великий город и ждали, когда корабли перевезут их. Они жгли сигнальные огни, которые видели авары, а всадники отвечали им тем же. Люди, которые сбежали с азиатского берега, сходили с ума от ужаса, они хотели теперь только одного — покоя. Некогда богатые провинциалы уходили в монастыри целыми семьями, отдавая свое имущество почти задарма. А вот цены на жилища внутри городских стен взлетели до совершенно неприличных значений, и иногда крепкое имение меняли на небольшой дом в столице. Мало кто из беглецов верил, что тем имуществом когда-либо еще удастся воспользоваться. В городе царила паника, на форумах бесновались кликуши, предвещавшие конец света, а хлеб тем временем дорожал каждый час. Доместик Стефан не обращал внимания на окружавшую его суету, он спешил на очередную сделку. Судебный чиновник испуганно пискнул, когда в который раз увидел императорского слугу и почтительно пригласил его в кабинет к самому квестору. Того очень заинтересовала такая активность на рынке недвижимости столицы.

— Доместик? — непритворно удивился квестор Косьма. — Приветствую тебя снова. Ты решил продать все дома в Константинополе?

— Нет, почтеннейший Косьма, — почтительно ответил Стефан. — На то вознаграждение, что я получил из рук нашего Августа, пусть господь всемогущий продлит его жизнь до годов Мафусаиловых, были куплены четыре полуразрушенных лачуги. И вот теперь я решил избавиться от них.

— Ты продаешь лачуги по цене дворца? — квестор погрузился в изучение купчей.

— Сам удивляюсь, — пожал плечами Стефан. — Людям свойственно преувеличивать опасности войны, ведь варвары будут посрамлены и уйдут с позором от стен Константинополя.

— С чего ты это взял? — изумился Косьма.

— А разве ТЫ в этом сомневаешься? — пристально посмотрел на него Стефан.

— Нет! — стушевался квестор. Он даже вспотел от страха. — Нет! Как ты мог подумать! Конечно же, армия божественного Августа победит.

— Так потому я и продаю эти дома, — безмятежно ответил Стефан. — Я приду завтра, почтенный.

— А что будет завтра? — с выражением еще большего удивления спросил квестор.

— Завтра я принесу заверить купчую на имение под Халкидоном, — спокойно ответил Стефан. — Захотелось, знаешь ли, иметь в старости тихий уголок, где можно закончить свои дни в покое.

— Но там же стоят персы! — раскрыл рот Косьма, и вовремя спохватился. Странный доместик смотрел на него со злорадной улыбкой. Квестор быстро проговорил трясущимися от ужаса губами: — Конечно же, армия императора изгонит их оттуда! Приходи, доместик, я заверю купчую.

Стефан спокойно удалился, а квестор все смотрел в дверь, куда вышел этот необычный евнух. Косьма был в растерянности. Все продают имущество, все мечутся в панике, в городе чуть не вспыхнул бунт, когда подорожал хлеб, а этот… Это странный доместик продал небольшие домики в городской черте за совершенно безумные деньги. И он же покупает имения там, где стоят сейчас войска варваров. Правда, покупает он их почти бесплатно. Он провидец? Он безумец? Он отчаянный игрок? А может быть, он что-то знает?

— Куропалату[33] донести надо бы, — бормотал квестор, разговаривая сам с собой. — Ишь, какой резвый парень, продает, покупает… А чего я, старый дурак, теряюсь? Может и, впрямь, пару имений прикупить. Глядишь, и выгорит дельце. Стоят-то они сейчас совсем дешево. Тогда зачем на него доносить? Не стану я на него доносить, а то еще скажет на допросе, что я в победе государя сомневался. Помру ведь на дыбе. Помилуй господи, страх-то какой! Как же я мог такую глупость сделать? Старею, видно, на покой мне пора.

А Стефан шел домой, в район Платея, который был расположен за старинной стеной Константина, что давно уже располагалась внутри бурно растущего города. Толпы людей текли в сторону ипподрома, и Стефан слышал то и дело:

— Три кератия за модий[34] зерна! Кровопийцы проклятые!

— Того и гляди, номисму будут просить! — поддержал его сосед.

— Идем на ипподром, пусть Август Константин ответит нам!

— Да он же мальчишка еще! — ответил кто-то в толпе. — Куропалат Феодор пусть свое слово скажет!