Дьяк выложил на стол чертежи этих крепостей.

— По Ругодиву замок старый, гарнизоном стоят до двух тысяч воинских людей. По Ревелю — крепость — верхний город на холме высоком стоит. Городская стена длиною свыше двух верст, высотой восемь аршин, толщиной около трех аршин, тридцать семь высоких башен. Такоже город в опасном месте укреплен земляными бастионами по фрязской манере. Взять его тяжело будет. Да и по силам ли? Гарнизоном стоят воинские люди числом четыре-пять тысяч, да ополчение тыщи с три.

— Борис Федорович, ты на последней войне сам был, чего молвишь?

— Чего сказать государь. Ругодив мы возьмем, в том не сумневайся, ныне у нас пушек и запасу селитряного с избытком. Месяц набольший срок. По Ревелю не скажу. Тута токмо осадой томить, так Карла тянуть с подмогой не станет. Приступом в лоб брать, воев положим без счету.

— С Жигимондом о союзе мочно нам уговориться?

— Король польский нынешний при коронации обещался сейму Ругодивскую землю подарить. Сам желает тама царствовать, по слову своему. Ревель токмо воинской хитростью взять мочно али осадой обложить. Або коли к Ругодиву приступим, ревельский гарнизон тут же ворота затворит. Отец твой Иоанн Васильевич в Ливонскую войну семь месяцев осаду держал, да свеи морем запасы подвозили. От того не мочно нам Ревель одолеть, коли кораблей воинских нету у нас. — Продолжил Годунов.

— Аглицкие люди как-то к гишпанской морской крепости подогнали корабль груженый порохом под завязку, да пожгли его прямо на рейде. Взрыв был такой силы, або крепостная стена упала в город. — Подсказал выход я.

— Однако? Сколько же надобно пороху? Хотя ход затейливый, такового никто не ждет. Обложить крепость. Выбить пушки на башнях, або как привыкнут, то безлунной ночью подкатить бочки к стенам, да поджечь. А опосля на приступ тут же. Хитро. Токмо оне на стенах всю ночь огонь жгут, враз приметят, а коли вдали поставить, может взрыв не достать до стен.

— Вы хитрые и умелые воинские люди. Нашей державе надобен Ревель, чего присоветуете?

— Государь, — Обратился ко мне голова Посольского приказа, — страшуся яз, коли мы в прю встрянем, как бы с польским королем не рассориться. Взяв Ревель государство наше усилится вельми, ляхам того не надобно. Мож поять Ругодив един, отстроить сильно, да короля свейского уломать на мир, аль откуп дать? Не станет он из-за малого городка ратиться?

— Свеям, как и Польше усиление России не нать. О прошлую войну от свейских людей земли дедовские возвернули, бо плавания вольного не дали, потому как земля та бедная, а торговля даст прибыток небывалый. — Вставил свое слово Годунов.

— Игнатий Тимофеевич, — обратился я к главе Стрелецкого приказа дьяку Сафонову. Чего у нас с нашим войском?

— Десять полков новоустроенных, числом до десяти тысяч стрельцов. В воинском деле опыту нету. Стрельцов по старому уложению двадцать тыщь, из них десять тыщь московских. Семь тыщь на полудне с воеводой Бутурлиным Шевкала воюют. Городских ополченцев из городов разных можем набрать с десять тыщь человек, оружие доброе есть в казне государевой. Рейтарских новых два полка оружны, с броней. Служилых татар можем призвать тыщь десять-пятнадцать. Да дворянское ополчение конное шестьдесят тыщь человек, токмо оружны они по-разному, кто в бархатец да зерцало облачен, кто и в сермяжном кафтане. По-хорошему тыщь пятнадцать-двадцать в добром доспехе прибудут.

— Что у свеев за войско?

— В поле король Карл может выставить от десяти до пятнадцати тысяч сильного войска, из них четыре тысячи рейтар. В основном немцы — наемники умелые, природных свеев мало. По крепостям и местечкам Ругодивской земли сидит до десяти тысяч воинов.

— Чего думаете об том, чтоб воинской силой взять под нашу руку Ругодивскую землю? Борис Федорович?

— Нам посильно взять Ругодив, Ревель не сдюжим.

— Василий Яковлевич, ты чего скажешь.

— Ревель нам нужон для торговых дел, коли того города взять немочно нам, то и затевать войну бессмысленно. По размышлению, от Ругодива толку не станет. Оне с Ивангородом через реку Нарову, друг супротив дружки. Можно выйти на аглицкую али галанскую державу, дабы помогли нам в воинской затее супротив свеев. За то льготу им дать на несколько лет, коль выгорит дельце наше. Хучь яз и противник привилеев для иноземных купцов, або для пользы государевой поступлюсь норовом.

— Игнатий Тимофеевич, твое слово.