— Ты не моя.

Его слова и то, как он их произносит, как лезвие пронзают мою грудь.

— Мне очень жаль, Фишер. Сможешь ли ты простить меня?

Он хмурит брови и изучает мое лицо.

— Я была совершенно несчастна. Я постоянно плачу, потому что скучаю по тебе. Знаю, что ты пытался мне все объяснить, а я не слушала. Просто я была зла и напугана. Мне и раньше лгали. Понимаю, что ты другой. Уверена, что ты не пытался причинить мне боль, но это казалось слишком знакомым.

У Фишера каменное лицо. Я вообще не могу до него достучаться.

— С самого начала я не верила, что такой парень, как ты, когда-нибудь посмотрит на такую девушку, как я. Потом постепенно ты заставил меня почувствовать, что я в безопасности. Ты заставил меня почувствовать, что мы принадлежим друг другу. Потом ты... и когда я... — сдерживаю слова, не могу их произнести.

Он смотрит вверх и делает глубокий вдох.

Я смахиваю слезы и замечаю группу людей, наблюдающих за нами, включая Педро на тележке.

— Педро, пожалуйста. Иди, помоги другим! А остальным зевакам здесь смотреть не на что. Уйдите в другое место. Не лезьте не в свое дело! — кричу я.

Я вытираю нос тыльной стороной ладони и бросаю быстрый взгляд на Фишера. Он улыбается.

— Ты умеешь обращаться с людьми.

Я склоняю голову набок, и по щеке катится слеза.

— Единственный человек, с которым я хочу иметь дело — это ты.

Он протягивает руку и вытирает слезу большим пальцем.

— Ты сделала мне больно. — Моя грудь вздымается. Мне удается кивнуть. — И я причинил тебе боль.

Я снова киваю.

— А если мы договоримся никогда больше так не делать?

— Неужели? — Он протягивает мне руку. — Это сделка?

— Мы что, пожмем друг другу руки? — спрашиваю я.