– Поговорим позже?

– Вечером мне надо кое-куда съездить, но я постараюсь зайти к тебе перед отъездом.

Не поняла, имел ли он в виду сегодняшний день или отъезд вообще навсегда. Так или иначе, я вдруг ясно осознала: Дилан снова уезжает. А если он больше никогда не вернется?.. И все-таки я сделала выбор, поэтому теперь не стану плакать из-за расставания.

Лейла расстелила покрывало и начала фотографировать. Я проверила телефон. Было почти семь, и я не знала, сколько времени уйдет на то, чтобы дойти до тотема. Потянулась и уже хотела уйти под каким-нибудь предлогом, когда вскочил Макс.

– Пойду немного прогуляюсь. Интересно, насколько маленьким теперь покажется детский лабиринт.

Идеально. Дойдем туда вместе, а потом оставлю его. Я тоже поднялась.

– Я с тобой.

Лейла крикнула вслед:

– Только недолго, а то пропустите выступление.

Мы шли против потока людей, пока не выбрались из концертной зоны и не вышли к тропинке, ведущей к тотему.

Макс делал снимки.

– Почему его вообще называют лабиринтом?

Хороший вопрос. Это была всего лишь группа камней высотой со скамейку, расставленных концентрическими кругами. Пока Макс рассматривал сделанные фотки, я пошла вперед, надеясь, что он отстанет, однако он догнал меня и держался рядом. Я переживала, вдруг Макс специально сделал так, чтобы мы остались наедине, но он не отрывал глаз от телефона, и я дернула его в сторону, чтобы он не наткнулся на пару с коляской.

Чуть дальше мы прошли мимо высокой современной скульптуры. Макс опять остановился, чтобы сфотографировать ее, потом замешкался, набирая что-то на мобильном. Я попробовала снова оторваться от него, но он сказал:

– Подожди.

Из-за него я упущу Серебристого Лиса.

– Может, займешься Фейсбуком позже?

– Я не на Фейсбуке. Отправлял фотографию Лейле.

– Снимки подождут, а вот если мы опоздаем к началу, Лейла нас убьет.

– Тогда возвращайся.