— Гм, я чего-то не понял, — удивленно посмотрел на своего нового знакомого, — ты сюда приехал, но в затею не веришь?

— Разумеется! Это же бред! — махнул он рукой. — Так получилось, что решил развлечься, позлить отца и с неким господином поспорил, что тут нет ничего интересного.

— А как же дамы, — кивнул в сторону проходящей мимо и активно виляющей попой работницы Вельды.

— Вот! — сжал он руку в кулак и оттопырил указательный палец. — В провинции есть свои плюсы, а дома все развлечения уже приелись. В том числе и жрицы любви в своих храмах! — он засмеялся и пояснил: — Там с тобой обращаются как с механической куклой. Пусть тут красотки не такие знойные, но зато эмоциональные.

Наконец-то я его понял. Парень с жиру бесится, но деньги считает и за свои поступки отвечает. Уверен, он в какой-то степени решил насолить отцу, повеселиться и развеяться, но, сомневаюсь, что всерьез собрался лазить по горам и искать несуществующие клады, да еще за это платить. Не тот это человек, слишком прагматичный, ну, на вид. Впрочем, первое впечатление, когда за парнем издали наблюдал, оказалось неверным, поэтому, окончательные выводы делать рано.

— Не буду спорить, тебе виднее, — хмыкнул я и кивнул в сторону ожидающего продавца: — Пойдем повеселимся?

— Так тебя устроит десять процентов? — неожиданно задал вопрос мой новый знакомый.

На этот раз в его словах нет веселья, он подобрался и внимательно на меня смотрит. Получается, он всерьез считает, что возможно сорвать куш?

— Если только ограничится таким участием и не придется лазить по горам и искать пещеры, — поразмыслив, ответил я.

На этом и договорились, а потом направились за столик облюбованный Шалием. Прежде чем начинать, я подозвал подавальщицу и сделал заказ. Та рекомендовала зажаренные бараньи ребра с картошкой.

— Ну-с, — потер ладони сын судьи, — приступим. Мне этот кусок материи доверия не внушает. Макс, что скажешь?

К этому моменту уже попросил своего знакомого называть меня привычным именем. Взяв кусок ткани, на котором схематично нарисован рельеф гор, имеется пунктирная линия (предполагаемый маршрут), несколько каких-то ключевых точек и непонятные символы. Самое главное, что нанесен крест в какой-то пещере, а сбоку нарисован дракон. За такое художество даже медяка жалко отдавать. Тем не менее, положил ладонь на рисунок и призвал свой дар. Естественно, никакого отклика. Но это понятно, вещица-то не магическая, но она неплохо сохранилась. Обозначения тоже ничего не сказали, они не несут никакой смысловой нагрузки, обычная фантазия автора. Сам материал условно состарен, кое-где есть потертости, в том числе по краям разлохмаченные нитки.

— Каков вердикт? — поинтересовался Шалий.

Кончиком языка смочил подушечку пальца и потер на холсте крестик, где по задумке неизвестного умельца, должен находиться клад. Как и предполагал, краска размазалась. Продемонстрировал сыну судьи и невозмутимому продавцу. Последний явно заскучал, понимая, что покупать его поделку никто не станет, мы уж точно.

— Как же так? — сдерживая улыбку и с деланным разочарованием в голосе, спросил Шалий сидящего напротив мужичка. — Ты же клялся, что эта карта семейная реликвия и переходила из поколения в поколение!

— Нужда заставила продать, — пожал тот плечами и сделал еще одну попытку втюхать художество: — Допускаю, что кто-то из родни скопировал с оригинала, тот-то мог от времени рассыпаться в руках.

— Свободен! — отмахнулся сын судьи.

Проходимец не расстроился, свернул свою поделку и, пожелав нам удачи, степенно удалился.

— Как это расцениваешь? — поинтересовался я у Шалия, рассматривая огромное блюдо, принесенное подавальщицей.

Нет, десяток больших вареных картошин присыпаны зеленью и политы маслом, это еще куда ни шло. Но вот бараньи ребра оказались чуть ли не половиной бедного животного! Съесть такое под силу пятерым голодным мужикам, но никак не мне одному.