Атен понимал их, может быть, даже лучше, чем они сами. Как-никак, он первый уверовал в божественность Шамаша. Однако именно эта вера заставляла его продолжать спор:

– А если им придет в голову другая мысль?

– Какая же? – Евсей усмехнулся. – Нет, братишка. Их разуму не дойти до тех невероятных предположений, которые помогли бы им хотя бы чуть-чуть, на один краткий шаг, приблизиться к истине. Это выше их рационального здравомыслия…

– Ладно, не продолжай, – поняв, что ему не переубедить помощников, хозяин каравана махнул рукой. В конце концов, разве они не были правы? Прикидывая экономию, он на миг закрыл глаза. Получалось не так уж и мало – огненную воду всегда продавали втридорога.

"Скупердяи, – даже мысли об этом вызывали в Атене раздражение, – она ведь им ни к чему в жарких городах. Нет же – "На черный день, на черный день… Кто знает, что будет дальше. Может быть, мы продаем вам дни нашей жизни…" – слушать тошно!

Всем ведь отлично известно, что, сколько бы в городе ни было огненной воды, она, в случае смерти Хранителя и невозможности найти преемника, не намного продлит умирание, лишь растянув мучения и страхи…" -Мне удобно и в старой повозке. Вам ни к чему тратиться, покупая другую, – тихий, хрипловатый голос Шамаша заставил караванщиков вздрогнуть.

– О-ох!… – мужчины сконфужено переглянулись. За столь обыденными заботами они совсем забыли о боге солнца, сидевшем в стороне, в полумраке дальнего угла командной повозки.

Меньше всего на свете им хотелось выглядеть в глазах повелителя небес жадными торгашами. Все, что на самом деле руководило их мыслями и делами – это стремление выжить в пустыне. А лишний кошель золота мог иметь для этого не последнее значение.

– Мы вовсе не… Ну, – Атен взглянул на друзей, ища их поддержки. Ему было трудно подобрать нужные слова, которые объяснили бы небожителю… Однако помощники сконфуженно молчали, и ему ничего не оставалось, как делать все самому:

– Нам нужно было отвлечься… Это все… лишь… своего рода ритуал…

– Я понимаю, – губ Шамаша коснулась вежливая улыбка, но уже через миг он продолжал. – Однако мне действительно не нужна новая повозка. Если понадобится, я смогу починить эту… Что же до золота… – он на миг замолчал. – Сколько вам его нужно?

– Что Ты имеешь в виду?

– Я могу сделать его столько, сколько вам потребуется, – в его руке возникла золотая монета, вспыхнувшая отблеском света в пламени висевшей на крюке над головами караванщиков лампы – прозрачного сосуда с огненной водой.

Как хозяину каравана ни хотелось поближе рассмотреть золотник, он не сразу решился взять этот удивительно правильный кружок, полагая, что тот, рожденный силою стихий, продолжает хранить в себе их жар. На миг ему показалось, что он видит кузнецу богов, в которой в жерле клокочущего вулкана демоны, духи и саламандры создают прекраснейшие из творений металла.

Когда же, преодолев вызванное не столько явью, сколько фантазиями оцепенение, Атен взял кусочек желтого металла, то понял, что зря боялся – монетка оказалась совершенно холодной, лишенной даже тепла рук.

Атен попробовал ее на зуб, поднес к глазам, рассматривая, одобрительно кивнул:

– Золото чистейшее, не чета нашему, в котором до четверти примесей… – он подбросил монетку, поймал, прикидывая вес. – Тяжелая… – и передал кругляш Лису.

Помощник, придирчиво осмотрев кругляш, кивнул, подтверждая слова хозяина. Затем золотой перекочевала в руки Евсея.

В отличие от друзей, того интересовала не ценность монеты, а отчеканенный на ней рисунок, способный рассказать не меньше, чем летопись.

– Странно, – пробормотал он, продолжая, сощурив глаза, рассматривать гладкую поверхность. – Я не могу ничего разглядеть… – он провел ногтем по одной из сторон. – Однако золотник не выглядит настолько старым, чтобы рисунок истерся.