— Я проверила по-быстрому. На задней двери ничего. Должно быть, он там вошел и обесточил камеру. Над этим работают наши электронщики. Камера над парадной дверью не выключалась. Я видела, как она вошла примерно в шестнадцать часов. У нее была сумка с файлами — сумка здесь, на месте — и пакет с ужином из ресторана. Она больше не выходила. Во всяком случае, через парадную дверь. Есть камеры на лестнице, они были отключены. Обе камеры — и на площадке, и на ступеньках. Бездействовали с двадцати двух тридцати до ноля часов. Есть камеры в лифте, они работали без перерыва. Она не входила в лифт. Сосед подтверждает, что она всегда пользовалась лестницей. Была у нее такая привычка.

— Значит, убийца ее знал. Знал ее привычки. Значит, он взял ее на лестнице.

— У меня там работает команда «чистильщиков». Прочесывают сверху донизу.

— Чтобы взять ее так чисто, так быстро, — продолжала Ева, — убийца должен был знать, что она собирается выйти из дому. Откуда он узнал? Или это была еще одна привычка — гулять перед сном, — или он сам выманил ее из дому. Мы проверим ее переговоры, но если дело было так, значит, убийца звонил ей на сотовый, а потом забрал его с собой. Это был кто-то, кого она знала. Друг, бывший любовник, один из ее информаторов, сосед по дому или кто-то из близких знакомых. Тот, кого она подпустила так близко, что он сумел ее подловить. Впечатления? — спросила Ева, окинув взглядом квартиру.

— Вряд ли она покинула квартиру не по своей воле, под давлением. Слишком уж тут все аккуратно прибрано, и потом этот заводной котенок… — Пибоди указала пальцем, и Ева нахмурилась, глядя на свернувшийся клубок белой шерсти. — Я проверила его дисплей. Она перевела его в режим сна в двадцать три восемнадцать. Будь у нее неприятности, вряд ли она вспомнила бы о котенке.

Ева пристально разглядывала комнату, обходя ее кругом. Чувствовалось, что тут живет женщина. Было что-то очень женское во всем этом порядке.

— Итак, убийца звонит ей по сотовому. «Выходи, давай вместе выпьем». Или: «Я ужасно поссорилась с приятелем, приходи, мне надо поплакаться тебе в жилетку». Нет-нет. — Ева покачала головой и вошла в маленькую спальню с горой подушек на аккуратно застеленной кровати. — Она взяла с собой вытяжное оружие. Обычно копы не выходят из дому без оружия, но я как-то слабо представляю, зачем ей потайной ствол, если она просто идет с кем-то выпить в баре.

— Кто-то из ее информаторов. «Встретимся в таком-то место в такое-то время. У меня есть для тебя классное дерьмо».

— Да-да, это могло сработать. Поговорим с ее шефом, с ее напарником, с ее командой, посмотрим, над чем она работала. Может, она встречалась с неофициальным осведомителем или просто с кем-то, кому не вполне доверяла. На всякий случай взяла вытяжной ствол. Просто для пущей надежности. И все-таки он ее подловил. Свалил без борьбы.

— Она же не ожидала увидеть его у себя на лестнице! — возразила Пибоди. — Он просто застал ее врасплох.

Ева промолчала. Ей надо было это обдумать, еще раз пройти весь путь, все проверить.

— Давай посмотрим, что тут можно найти.

Они принялись за работу. Обыскали ящики, шкафы, осмотрели одежду, рылись в карманах. У мертвых нет частной сферы, и Ева считала, что Колтрейн, будучи копом, должна это понимать.

Она нашла в ящике тумбочки набор масел для тела и несколько игрушек. Пришлось блокировать образы, так и норовящие поселиться у нее в голове: образы обнаженных тел Морриса и Колтрейн, упоенно перекатывающихся по постели.

— Ей нравилось красивое белье, — заметила Пибоди, роясь в других ящиках. — Шикарное белье. Женственное, сексуальное. Она любила красивые вещи. Вазочки, настольные лампы, подушки. В ящиках идеальный порядок, не то что у меня. Вещей у нее не так уж много, если ты меня понимаешь. Битком не набито. И все не то чтобы одинаковое, но хорошо подобранное. У нее тут красиво, другого слова и не подберу.

Ева подошла к изящному угловому столику. На нем стоял компактный компьютер с блоком связи. В единственном неглубоком ящичке она нашла электронную записную книжку, но, когда попыталась вывести данные на экран, ей было отказано в доступе.

— Она же коп, — рассудила Ева. — Конечно, она закодировала доступ. Ладно, пометим для электронщиков. Я хочу знать, что там.

Чем больше она искала, тем больше узнавала об убитой. Пибоди была права, Колтрейн любила красивые вещи. Не кокетливые, просто женственные. Но никакого беспорядка, нагромождения, все на своих местах. Розы в гостиной живые. Свежие.

Ева нашла коробку с открытками из цветочных магазинов. Все открытки были от Морриса. Он говорил, что они много месяцев встречались только друг с другом. По крайней мере цветы ей посылал только Моррис, судя по открыткам.

Но это еще не означало, что у нее не было никого на стороне. Когда женщина выходит из дома в столь поздний час, не исключено, что у нее свидание.