Бриссар, нахмурившийся и крепко задумавшийся при упоминании Ришелье, теперь замахал руками, дабы остановить разошедшегося вампира:

– Да постойте вы, господин барон! Мы с Фюмэ были свидетелями этой ситуации, не стоит пересказывать ее нам всем еще раз!

– Как вам будет угодно, – пожал плечами де Бреку и с видом оскорбленной добродетели вздернул подбородок. – Вы спросили, что я делал в салоне, – я вам ответил.

Дозорные переглянулись.

– Видите ли, господин барон, – заговорил Светлый Фюмэ, стараясь держать себя в руках после недавней гневной вспышки, – мы с мэтром Бриссаром не являемся знатоками и ценителями высокого стиля. И потому – не секрет, что в салон мы пришли совсем по другому поводу. Думается мне, что вы… хм… слегка лукавите, не называя нам истинной причины своего появления в особняке Рамбуйе. Не станете же вы утверждать, что вам ничего не известно о документе, который хранился в кармане одного юноши? О документе, который исчез сразу после вашего ухода!

– Так-так! – оживился де Бреку и потер ладони. – Обожаю подобные истории! Досадно, что мне пришлось все это пропустить, но… Продолжайте, мэтр Фюмэ! Я уже горю нетерпением узнать, что же было дальше!

Светлый Ля Мюрэн отчетливо фыркнул от негодования.

– Дальше? – сердито переспросил Фюмэ. – Мы надеялись, это вы расскажете нам, что было дальше! Как вы исхитрились подменить документ? Где он сейчас? При вас?

Де Бреку поднялся с места, обескураженно посмотрел по очереди на каждого из своего небольшого отряда, затем вновь обернулся к дозорным караулам и растерянно развел руками, да так и застыл в нелепой позе.

– Я, господа? Я подменил? Я?! – с изумлением спросил он. – Да как бы я смог это проделать, если, по вашему утверждению, документ исчез после моего ухода?

– Не придирайтесь к словам! – снова вскипел Фюмэ. – Вы прекрасно поняли, что я имел в виду! Вы могли похитить это послание и унести с собой, а пропажу – вернее, подмену, – мы обнаружили только после того, как вы изволили покинуть салон Рамбуйе!

– О, уверяю вас, я ничего не похищал! Я даже близко не подходил к юноше – и вы должны были видеть все это, поскольку, как я успел заметить, пристально наблюдали сквозь Полумрак за мной и друг за другом! – Тут он снова застыл, будто только сейчас ему пришла в голову поразительная мысль. – Постойте-ка, господа… А ведь, кроме нас, в салоне Иных не было! Уж не хотите ли вы сказать, что вас провел кто-то из обычных людей? Кто-то утащил письмо из-под самого носа наших доблестных дозорных, пока они таращились друг на друга! Ай-ай-ай! Ведь в этом документе наверняка было нечто важное! Возможно, государственная тайна!

Толпа дозорных зароптала; Ля Мюрэн, побагровев, потянулся к эфесу шпаги и прошипел:

– Клянусь честью…

– Вот! – Де Бреку, перебив на полуслове, указал на Ля Мюрэна пальцем. – Отличная мысль! Давайте клясться! Я и Бриссар – Тьмой, Фюмэ и вы, Ля Мюрэн, – Светом. Просто для разнообразия. А то все болтаем и болтаем… Хоть развлечемся!

Гвардейцев из обоих Дозоров заметно смущало то, с какой развязностью ведет себя вампир. Либо он действительно не причастен к краже письма, либо уверен, что сможет уйти безнаказанным. Да, он силен, и он не один – и пусть троица сопровождающих барона низших Темных не выглядит слишком уж внушительной в сравнении с объединившими свои дежурные караулы дозорными, однако никому не хотелось рисковать понапрасну. Вдруг выяснится, что обвинения Фюмэ и Бриссара против де Бреку беспочвенны и бездоказательны? Одно дело – найти и арестовать виновного, другое дело – назначить виноватым крайне неудобного во всех отношениях вампира, который к тому же состоит на службе у самого кардинала. Не то чтобы последний факт имел какое-то решающее значение, все-таки у Иных была своя иерархия. Но Ришелье был в Париже реальной силой, не считаться с которой было нельзя.

Изначально, пару лет назад, когда де Бреку со своей свитой объявился в столице, его обязанностью считалась охрана кардинала. Сколько бы ни говорил Ришелье о количестве недоброжелателей, о возможных покушениях и тайных заговорах против его персоны, Людовик XIII считал, что королевских мушкетеров вполне достаточно, чтобы защитить и самого короля, и первого министра. Такое положение вещей не устраивало его высокопреосвященство, вот и вынужден он был нанять в качестве телохранителей своего дальнего родственника с приятелями. Платил он им, разумеется, из собственного кармана, а не из королевской казны. И какое-то время личный эскорт, состоящий из двух вампиров и двух оборотней, исправно следовал за Ришелье всюду, куда бы он ни направлялся, – иногда явно, у всех на виду, иногда скрытно, вызывая некоторую панику у Ночного Дозора.

Светлый и Темный коннетабли Парижа, обсудив происходящее, пришли к выводу, что Ришелье имеет право нанимать на службу кого угодно, лишь бы этот кто-то не распространял свое знание о существовании Иных, не вмешивался в политику государства и не влиял на решения первого министра и его приближенных. Правда, вскоре члены маленького отряда стали встречаться дозорным караулам в тех местах, где вроде бы не должны были находиться, – их видели то в Савойе, то в Орлеане, то под Ла-Рошелью, то есть там, где охрана Ришелье точно не требовалась, поскольку сам он в это же время пребывал в Париже. Не нужно быть мудрецом, чтобы сообразить: теперь эти Иные не только заботятся о безопасности и благополучии своего господина, но и выполняют различные тайные поручения. Однако при этом они ни разу не были пойманы на нарушении Великого Договора – может быть, слишком хорошо заметали следы, а может, и впрямь действовали вполне законными методами. Да и их наниматель до сей поры не выказывал своей осведомленности в том, что ему известно о нечеловеческих способностях телохранителей и о существовании Дозоров. Возможно, действительно даже не догадывался.

Какие уж надежды были связаны с Ришелье у обоих коннетаблей, какие планы они строили, какие ставки делали на эту фигуру – не понять. Но вот так арестуешь сейчас этого подозрительного вампира и его шайку, а на кардинала в это время произойдет покушение – и парижские Дозоры придется формировать заново, потому что Пресветлый и Претемный снесут головы всем гвардейцам без разбору. А значит, надо было обладать первостатейными доказательствами вины, чтобы задержать этих подозреваемых. Которые, к слову, без боя сдаваться не станут.

– Я полагаю, ваш пыл угас, – разочарованно проговорил де Бреку, возвращаясь за стол и делая нарочито большой глоток из кувшина; струйка крови потекла из уголка синеватых губ, пробежала по остроконечной бородке и небольшим пятнышком расплылась на серой ткани камзола. – Я бы порекомендовал вам, господа, поразмыслить еще вот над чем… В самом деле, трудно представить, чтобы таких опытных агентов сумел перехитрить обычный человек. Но если вы подумали, что это смог сделать я, находившийся у вас обоих на виду, то почему бы не предположить, что таким же непостижимым образом подмену совершил один из вас? Вложил в заклинание, отводящее глаза, чуть больше Силы, усыпил бдительность противника – а теперь разыгрывает перед всеми нами представление, стараясь казаться обиженным и требующим возмездия…