— Жертвы в окно выходят, Вер. Жертвы не сосут своим насильникам, они члены откусывают, а ты с ним жила, на моря с ним гоняла, планы строила, а потом просто выбрала другого.

— Я хотела спасти ребенка!

— Да скажи ты своему Лене что беременна, он бы горы свернул, но точно нашел тебе безопасное место, а ты просто нашла удобный способ выйти из отношений, которые тебя тяготили. Коле своему позвонила. Сама позвонила. Вер, вырасти уже, пойми, что не будет мир вокруг тебя крутиться, что порой и самой нужно что — то предпринять, а не только личиком красивым торговать.

— Я не такая! Не такая! Я сама могу, я отучилась, я живу тут, с тобой.

— Да, потому что одна жить боялась. Потому что тебе нужен кто — то старший, мудрый. Потому что сама боишься решения принять, взять на себя ответственность. Какой тебе ребенок, Вер, ты сама как тот ребенок. И обижаешься на папочку, что сегодня он уложил спать не тебя. А твой Леня между прочим в беду попал. Колю ты защищала, а Леня что? Не заслуживает этого? — спрашивает Гузеля устало и уходит в душ, после работы на рынке.

Я снова зарываюсь в одеяло, прокручиваю ее слова снова и снова. Реву белугой, не понимая, почему после всего пережитого все на меня повесили, словно я виновата в сложившейся ситуации. И так до утра. То просыпаюсь реву, то сплю беспокойным сном. На утром глаза почти не открываются, зато в голове кристально чисто. Я ведь так же защищала Колю, несмотря ни на что, так же боролась за него до последнего и была виновата в его смерти… Он был мне самым родным человеком, тем, кого я знаю дольше всех, почти братом. И если надо, я бы тоже села за него…. Как сел Леня за свою сестру.

Я еще долго лежу, не понимая, как жить дальше. Весь год я была уверена, что больше не люблю человека, что разрушил мою жизнь, но внутри я постоянно ждала, что он найдет, взвалит на плечо и просто утащит в свою пещеру. Он был готов это сделать, но случилась Оля. И теперь мне остается только надеется, что еще несколько лет разлуки не остудят чувства окончательно.

Встав с кровати сразу позвонила Зое попросила отменить на сегодня все мои тренировки. И попросила дать номер Игоря, что вчера помогал справиться с этим самым Геной, что подвозил меня утром.

— Игорь, привет. Не отвлекаю?

— Мм, да, Вера Ивановна, слушаю.

— Тут дело такое. А куда ты Гену этого отвез? Мне бы поговорить с ним.

— Поговорить? О чем? Он в центральном отделении. Но там нужны ваши показания.

— А ты мне скинь адрес, я съезжу, все дам. И слушай, а он ведь может быть наркодиллером? Я как — то смотрела в кино, что подозреваемые могут сдать наркодиллера и им уменьшат срок или вообще по условной засчитают.

— Мда, всякое может быть. Я адрес скину, вы езжайте туда. Я тогда тоже приеду, обсудим.

— Хорошо! А, еще, ты не знаешь, как там Леонид Семенович?

— Ну я с ним не связывался. Сидит и сидит. Пока там же.

— Ладно, тогда до встречи, — выключаю телефон и спешу привести себя в минимальный порядок. Не сравнить с тем, как я выглядела вчера. Быстрый пучок, чистка зубов, простые джинсы и жакет. Главное, чтобы было удобно. Я спешу на метро, добираюсь до нужной станции, не особо смотря по сторонам, как я делаю обычно, словно выискивая в толпе Леню. Теперь то я точно знаю, где он сейчас.

Наконец оказываюсь в нужном отделении. Пишу заявление о домогательствах и попытке убийства. Его принимают, а у меня берут расписку о невыезде.

На улице меня ждет Игорь, бросает сигарету, кивает на свою машину.

— Давай на улице поговорим, — господи, я уже никому не доверяю. — Он может оказаться наркодиллером?