— Месть?
-Конечно. Помните при первой встрече вы мне не призрачно намекали на то, что вы жаждете смерти одному весьма зубастому и грубому существу?
— Остап Сулейман?! — Архимаг от гнева побелел, — клянусь, он не переживет этот поход, для этого у меня все готово!
— Вы нашли способ сделать его смертным?
— Нет, но... — архимаг замолчал, буравя меня взглядом.
— Совершенно верно, — кивком подтвердил я его догадки, — в их путешествии в одну сторону у Богини Смерти будет попутчик.
Я достал кристалл и приказал включить изображение. Свет в палатке замигал и начал гаснуть, а прямо перед нами показалось изображение Остапа замотанного в три слоя толстенными цепями. Его брызжущая слюнями пасть и Феня подхватывающий его и спускающийся вглубь гигантского жерла.
— Он лежит там, согреваемый магическими огнями и теперь от вас будет зависеть, сможем ли мы вырвать его за пределы влияния Великого духа, навечно похоронив в ледяной непроглядной тьме, или нет.
Я подождал, но ответа так и не последовало. Я пододвинул к застывшему архимагу кристалл, пузырек и встал.
— Я вам сообщу, когда наш второй груз присоединится к нему, и тогда решение будет за вами. Позорно отступить, навстречу близкой жалкой смерти или отомстить: и стать бессменным правителем всего этого мира.
Я захлопнул за собой полог шатра и шагнул в ночь.
Глава 22
Состоявшийся разговор с архимагом выжал из меня все моральные и физические силы. Несколько бессонных ночей будто вдарили мне по голове пыльным мешком, и я еле добрел до ближайшей палатки в нашем лагере, свалился, провалившись в беспроглядную черноту сна. Ожидаемо очень скоро из этой темноты начало проявляться бледное, изуродованное женское лицо, но тут мне под руку нырнуло что-то мягкое, чьи волосы пахли земляникой и полевыми цветами, и давно надоевший сон отступил.
Проснулся я около полуночи. Аккуратно снял со своей руки голову, мирно посапывающей Яры, переложил на кусок шкуры, заменяющей нам подушку, прощально поцеловал ее в лобик и выскользнул в ночь. Хотя, ночь была только по времени. Грохот стреляющих орудий и вспышки частых разрывов, скрываемых зачарованной палаткой, превращали ночь в день. За те пару часов, что я спал, передовые отряды продвинулись максимум на километр. Я разочаровано отвернулся от горящей долины — всё, этот путь для нас окончательно закрыт. Значит хватит о нем думать, как всегда, придется заходить через задний проход.
Пофига я нашел дремлющим у походного костра, там же оказалась и нужная мне парочка наркош. Впрочем, после похода на Еванделию за ними старых косяков не наблюдалось, что меня, одновременно, крайне радовало и, в то же время, настораживало. Радовался я за то, что они смогли завязать с наркотой, а пугало то, что с их характером какая-нибудь хрень с ними обязательно случится, а что теперь это будет — одному чёрту известно. Поэтому я, в последнее время старался держаться от них подальше, но сейчас их помощь была необходима.
— Старски, Хатч, — я прислонился к спине дремлющего мага, показав баферам, что можно начинать.
Ребята немного поворчали, но начали пощелкивать пальцами, да притопывать копытцами, накладывая на нас с Пофигом множество сильнейших бафов, навешивая их один за другим. Наконец, их непонятный танец парализованной черепахи закончился, и я почувствовал себя если и не богом, то кем-то очень близким к этому понятию.
— Спасибо, мужики, а вы не забыли то, о чем я просил?
— Обижаешь, все готово и лучшего качества.
Старски протянул мне две невзрачных мензурки, с содержимым весьма похожим на мочу бомжа-сифилитика, но я однажды был под воздействием этого препарата и знал его истинную силу: помнится под ним я тогда обломком своей лучевой кости глаз здоровенному ящеру до самого мозга пробил... Я вздрогнул от этого воспоминания, но пузырек взял, отдавая второй Пофигу. Он, конечно, маг, но вдруг пригодится. Там, где мы окажемся, скорее всего, можно будет полагаться исключительно на себя.