На аэродроме нас встречал Карпов. Он взял под козырек и закричал:

— Привет победителю драконов! Сколько красавиц освободил?

И вот я иду через Неву. Давно уже нет льда, и вода под чистым небом кажется синей-синей. Вот и Зоологический институт. Я с удовольствием «настраивался» на свою работу. Как-то чувствует себя мой микроскоп?..

В вестибюле я столкнулся с нашим «стариком». Директор долго держал мою руку, пытливо разглядывая меня из-под косматых седых бровей:

— Как себя чувствуете? Ничего не болит?

— Вполне здоров, Геннадий Николаевич, — ответил я.

— И отдохнуть не хотите?

— Что вы! Я ведь запустил кандидатскую.

— Нагоните… а знаете, как вас именуют наши корреспонденты? Нет? «Специалист по чудовищам»! Каково? — и он отпустил, наконец, мою руку.

Вот и отделение герпетологии. Здесь все по-прежнему: и чучело крокодила, и препараты земноводных, и пестрая пачка писем на моем столе — свежая почта…

КОКОН САТУРНИИ

«Поздравляю дорогого племянника наступающим двенадцатилетием.

Подарок — кокон сатурнии — выслан посылкой. Дядя Женя». Прочитав телеграмму, Толя даже побледнел от счастья.

Через минуту все в квартире узнали о важной новости.

Отец сказал: «Да? Вот как!» — и продолжал читать газету. Мать заметила, что единственному племяннику можно было бы послать подарок и получше. Трехлетняя сестренка Оля стала петь — «Сатурния! Сатурния» — и кружиться по комнате, хотя и ничего не понимала.

К счастью, у Толи был приятель Мишка. Вот с кем можно всласть наговориться о замечательном подарке!..

— Большая? — переспросил Мишка.

— Большая! Брем пишет, что пятнадцать сантиметров в размахе.

— Дай-ка линейку. Отмерим на парте… Ого!

Оказалось, большая сатурния может закрыть крыльями страницу учебника, а если бы она села на нос Мишке, то из-за нее торчали бы только Мишкины уши…