— То есть как? Сценарий ей не нравится, но она согласна? Потому что ты ее уговорил, да?

— Нет, — цокнул языком Волнистый, — я как раз не смог уговорить. А вот ты сможешь! — неожиданно заключил он.

— Каким образом? — не понял я. — Я с ней даже не знаком.

— В том-то и дело! — воскликнул Волнистый. — Ты с ней познакомишься — ну и уговоришь. Ты сможешь, я уверен.

Я не совсем понимал, к чему он клонит.

— Ну а как это устроить? Что я могу? Только вызвать ее на пробы. Но раз она прочла сценарий и не заинтересовалась, то что — другой сценарий ей предложить?

— Нет, нет, — говорил Волнистый. — И я так и представлял себе, как он усердно мотает своей тяжелой головой. — Не надо никаких проб и никаких вызовов. В лицо она тебя не знает. Ты ее… Ну ты-то, конечно, ее узнаешь? Уже что-то с ней посмотрел, правда ведь?

— Правда, — не стал скрывать я. — Узнаю, конечно.

— Не буду даже спрашивать, как она тебе. — К Волнистому вернулось его обычное самодовольство. — И так знаю, что ты в ошеломлении… Ну так вот, ты попросту подсядешь к ней в ресторане, вы разговоритесь, то да се, потом скажешь, что ты режиссер — ну и дальше все, конечно, само собой получится.

Признаться, его план показался мне глуповатым.

— Постой, а чего мы этим добьемся? Даже если допустить, что замужняя женщина — твоя жена, между прочим! — вот так запросто разговорится с каким-то незнакомцем в каком-то ресторане…

— Не в каком-то, а в «Арагви», — перебил Волнистый.

— И что это меняет?

— Ты разговоришь, — убежденно сказал он мне. — Ты это умеешь.

— Разве? — Я был удивлен и даже несколько польщен. — Ну хорошо, допустим, разговорю. Но, в конце-то концов, все равно придется выложить карты на стол. И она поймет, что мы с тобой это подстроили, — и тогда… Тогда уж точно не согласится, а может, еще и на тебя разобидится.

— Нет, она никогда не обижается, — просветил меня Волнистый. — Она — ангел. И после того как вы познакомитесь, ей уже будет неловко тебе отказать. Вот увидишь, так и будет. У меня тут и сомнений никаких нет…

— Как-то это нехорошо все-таки, — пробормотал я. — Строить какие-то планы, чуть ли не козни, чтобы заставить актрису сниматься в фильме, в котором она не хочет сниматься…

— Искусство требует жертв, — сказал Волнистый таким тоном, словно только что лично изобрел эту формулировку.