На трамвай мы с Зиночкой шли в подавленном настроении. Потом она махнула рукой:
— Да ну, еще расстраиваться из-за таких пустяков! Поверьте, Сашенька, это скоро пройдет. Когда-нибудь они там поймут, что одними постановлениями дела не поправишь, и всё вернется на круги своя. Как говорит Троепольский, Ка-Гэ-Было…
— …так и будет, — закончила я в тон старшей подруге. — Ваш трамвай, Зиночка!
Я помогла ей погрузить в вагон сумки и пакеты. Вот и еще один день прошел, а там, глядишь, и неделя проползет. Третья неделя. Третья — из трех недель ожидания, назначенных Свибловым для полной уверенности. А потом — пусть только попробуют не дать мне мою Прагу. Прагу — и Сатека, милого моего Святого Сатурнина…
— Девушка, это не вам гудят? — сказал кто-то рядом.
Мне и в голову не приходило, что автомобильные гудки приткнувшегося к тротуару «жигуленка» могут относиться к моей скромной персоне. Я присмотрелась: Свиблов! Свиблов приглашающе помахивал мне рукой из машины — сюда, мол, сюда!
— Что такое, Сережа?
— Садись!
Я подчинилась, и он резко рванул с места.
— Что случилось?
— Что случилось… — гримасничая, повторил он, и тут только я поняла, что оперуполномоченный мертвецки пьян.
— Сережа, остановите, я лучше выйду. Вы не в состоянии вести машину.
— Ах, это я не в состоянии… — передразнил меня Свиблов. — Сиди, где сидишь!
Он еле-еле ворочал языком, хотя руль держал относительно твердо.
— Мы что, перешли на «ты»?
— Перешли, перешли… на вот, смотри! — Опер выдернул из дверного кармашка конверт и бросил его мне на колени. — Совсем свеженькие, сегодняшние. Что скажешь?
Что я могла сказать? Еще одна девушка, еще одна жертва. Еще один вываленный наружу язык, выпученные безумные глаза, распухшее лицо, грудь в отметинах синяков, глубокие царапины на спине… Маньяк жил и здравствовал, невзирая на все мои дурацкие заклинания. Жил и мучил, здравствовал и убивал.
— Куда ты везешь меня?
— К тебе домой, куда же еще…
Снаружи мелькали облупленные фасады домов на набережной Фонтанки. Город как-то вдруг потемнел и насупился. Мы ехали и молчали. Вот тебе, девушка, и Прага…