Проснувшись, он обнаружил себя единственным бодрствующим. Порфирьев спал на своей лежанке, и его фотохромный комбинезон практически полностью сливался с грязной прорезиненной поверхностью, свидетельствуя о неподвижности владельца. Интоксикации уже ни у кого не было, все спали спокойно и в загерметизированных шлемах, судя по внешним датчикам снаряжения, погибших не было. В спецпалатке царила полнейшая тишина, и Антон напомнил себе, что как единственный Инженер имеет право утолить жажду качественной водой. Он добрался до ящика с продовольствием, но сложенных им фляг там не оказалось. Вместо этого все они валялись на полу, кое-как собранные в кучу и, естественно, пустые. Баллон с качественной водой конечно же был давно опорожнен, Овечкин даже не смог узнать его в куче других таких же опустошенных емкостей. Давиться химией не было ни малейшего желания, и Антон похвалил себя за предусмотрительность, снимая с пояса загодя припасенную флягу, заранее наполненную еще перед сном.
Пару часов пришлось пролежать на лежанке, чтобы не провоцировать усиливающийся голод. Ящик с продовольствием не заперт, но в одиночестве лучше не есть. Вояки реагируют на это, словно на преступление перед человечеством, один раз Антон уже вычищал за всеми биотуалет в наказание за это. Он устало скривился. Ну что за тупость! Что такого-то?! Человек страдал от голода и не стал ждать, когда проснутся остальные. В чем проблема?! Хорошо еще, что никто не набросился на него с кровавой расправой. Хотя зыркали так, что он всерьез опасался за свою безопасность. Поэтому проще потерпеть. Спасибо и на том, что на обед по базе строем не ходят и его не заставляют. Овечкин закрыл глаза, но сон не шел, ощущение голода нарастало, и время тянулось бесконечно медленно.
Наконец, люди стали просыпаться, и началась утренняя суета, если можно считать утром пять часов вечера шестьдесят пятых суток после сожравшей мир ядерной катастрофы. Порфирьев сразу же приказал устроить обед, чтобы в полночь, когда до начала следующего цикла антирада останется полчаса, успеть покормить людей еще раз. Антон по сложившемуся негласному обычаю получил свою порцию первым и после еды почувствовал себя значительно лучше. Сославшись на необходимость заниматься логистикой предстоящей погрузки, он засел за расчеты, но сам не заметил, как расслабившийся после приема пищи организм вновь погрузился в сон.
– Вставай, логист! – Здоровая ручища Порфирьева бесцеремонно трясла Антона за плечо, заставляя голову беспорядочно дергаться и биться гермошлемом о лежанку. – Два часа осталось! Просыпайся и думай, как грузить будем! Мы должны закончить погрузку до окончания цикла антирада, иначе зависнем здесь еще на сутки! Мало ли кто наведается сюда за это время!
В памяти всплыли события минувших суток, и спать мгновенно расхотелось. Он принялся ломать голову над тем, как бы так загнать на бетонный пол ангара аэросани с прицепом, чтобы они потом смогли на своих полозьях выйти обратно полностью груженными. Народ принялся помогать ему советами, в основном совершенно прожектерскими, и Антон авторитетно громил в пух и прах их нелепые варианты. В итоге сошлись на том, с чего начали, – под полозья нужно постелить что-то более-менее скользкое. Но авторитет Овечкина, как грамотного специалиста, несколько возрос. Как только отведенные на восстановление организма сутки истекли, все приняли антирад, и началась изнурительная возня.
Базу сворачивать не стали, потому что никто не знал, удастся закончить погрузку вовремя или нет. Овечкин с лейтенантом и солдатами сразу направились на склады искать скользкий материал, Порфирьев с техником и пожарным выдвинулись на улицу, осматривать транспорт. Маломощные рации скафандров на таком удалении, да еще из-под земли, не цепляли совершенно, и все чувствовали себя очень неуверенно и совсем небезопасно. Может, агрессивные незнакомцы и не вернутся сюда так быстро, а вот что взбредет в электронные мозги роботам – неизвестно. Жить хотелось каждому, и все вкалывали как проклятые.
Транспорт оказался в порядке, роботы по своему обыкновению его не тронули, просто обойдя стороной. А вот со скользкими материалами возникла проблема. Ничего такого в открытом доступе не нашлось, а если сдирать скользкий упаковочный материал с хранящихся грузов, то это нарушит их герметичность и займет непонятно сколько времени. Лейтенант предложил распахнуть входные ворота и натаскать снега внутрь ангара, тем самым выложив саням путь, но в две лопаты это тоже займет несколько часов, а время дорого. На вопрос Порфирьева, почему он не обдумал такие элементарные вещи заранее, еще в Центре, Овечкин ответил, что был уверен, что этим занимаются мегаумники Миронова. Недовольный амбал велел ему впредь не перекладывать на чужие плечи то, с чем наверняка придется столкнуться самому, вручил лопату и заставил таскать снег с улицы внутрь ангара, делать это долбаное снежное покрытие. В помощь ему отрядили беднягу Дно, остальные принялись таскать ящики с продовольствием вручную.
Прицеп от аэросаней вытянули из каньона, развернули задом к складам и вездеходом дотолкали вплотную к распахнутым входным воротам. Солдаты в экзокорсетах, используя усилители конечностей, носили ящики из ближайшего продовольственного хранилища, загружали в прицеп и возвращались обратно. Вшестером такая погрузка шла долго, и к середине цикла антирада прицеп был загружен чуть более чем наполовину. К тому моменту Антон пришел к выводу, что устройство снежной насыпи на полу ангара ничего не даст, потому что снег сильно перемешан с золой, грязью и земляным крошевом. Получившаяся смесь имеет слишком высокий коэффициент трения, и для требующегося результата придется насыпать слишком толстый слой. И все, к чему это приведет, – мы сможем загнать транспорт внутрь, то есть на десяток метров вглубь ангара, и закрыть ворота. Радиации меньше не станет, потому что она попадает в ангар со снегом. Разве что не придется грузить под снегопадом, но это сомнительное преимущество, потому что все равно этих снегопадов будет предостаточно, пока будем добираться до Центра. Тогда уж проще вообще не запирать входные ворота, и ураганы сами затащат сюда столько снега, что сани смогут заходить внутрь складов гораздо глубже, чем в результате потуг Инженера с лопатой, чью квалификацию можно было использовать с большей пользой.
– С большей пользой? – Порфирьев смерил Овечкина недобрым взглядом. – Хорошо, ты меня убедил. Учту. Когда вернемся, будешь делать телегу или погрузчик, а лучше три, по одному на каждую пару грузчиков в экзокорсетах. И чтобы места в машинах много не занимали при полной загрузке, их здесь нельзя оставлять, не то наши жадные незнакомцы переломают нам назло.
– Я сделаю это! – заверил его Антон, откладывая ставшую ненавистной лопату.
– Отлично! – Амбал скопировал его интонацию. – А теперь бери лопату и выноси снег обратно.
– Что? – Антон опешил. – Выносить все обратно?! Зачем?!
– Ты же сам сказал, что лишняя радиация нам тут ни к чему. – Порфирьев внимательно буравил его взглядом. – Я прислушался к профессиональным рекомендациям Инженера. Все, что вы тут насыпали, вынести обратно!
– Олег, это несправедливо! – Овечкин попытался воззвать к разуму военного. – Я понимаю, что, как Инженер, отвечаю за техническую сторону экспедиции, но никто не знал, что здесь так сильно вырастет радиоактивный фон! Я думал, что у нас будут сутки на погрузку! Этого времени хватило бы, чтобы загрузить сорок тонн, используя усилители конечностей, я же показывал тебе расчеты! И мы взяли с собой достаточно батарей для экзокорсетов! Почему нельзя оставить этот снег здесь просто так?!
– Потому что его в любом случае пришлось бы убирать за собой, – устало вздохнул капитан. – Если ты не хочешь в следующий раз обнаружить его, нашпигованным минами.
– А что мешает им нашпиговать его там, за воротами?!
– Ураганы, холод и необходимость самим въезжать сюда и выезжать обратно, – терпеливо объяснил Порфирьев. – Там гораздо холоднее, чем здесь. Если ты обратил внимание, днем уже минус сорок, и с каждой неделей морозец зашкаливает все сильнее. Как поведут себя взрыватели и электроника на холодах, которые очень скоро будут выше расчетных, не знает никто. На таком морозе снимать даже свои собственные мины, тем более ловушки, совсем не хочется. А под ураганом и вовсе чревато. Поэтому минировать снаружи они не стали. Знали, что самим придется сюда возвращаться. Зато внутри условия вполне заманчивые. Урагана нет, холод поменьше, и освещение можно расставить как хочешь. Я даю тебе гарантию, что, если тут останется хотя бы пятисантиметровый слой этой грязной дряни, которую мы по привычке называем снегом, они напихают под него столько мин, сколько у них вообще есть. И в следующий раз попасть внутрь без потерь нам будет очень непросто. Учитывая, что миноискателей у нас нет, а если будут, то кустарные, освещения толком тоже нет плюс наша склонность добираться досюда в самый крайний момент, когда до начала интоксикации остаются минуты, – выводы делай сам.
В общем, пришлось подчиниться диктату силы, и еще два часа Антон и Дно выносили снег обратно, обмениваясь красноречивыми взглядами. Какой урон организму был нанесен радиацией за это время, можно было только гадать, что лишний раз доказывало незыблемость аксиомы: Экспедиционный Корпус не место для интеллектуалов, таких как Овечкин. Но и после того, как радиоактивная черная грязь переместилась за ворота, Порфирьев не оставил его в покое. Пришлось то помогать грузчикам, вскрывая крупногабаритные контейнеры с продовольствием, чтобы солдаты не теряли на это время, то мастерить из подручных средств лебедку, чтобы снимать с верхних уровней складских стеллажей малогабаритные грузы, то таскать со складов внутрь базы заледеневшие баллоны с той самой водой, каким-то чудом не подвергнувшейся воздействию радиации.
О том, что Антон вообще-то Инженер, Порфирьев вспомнил за час до интоксикации, когда стало окончательно ясно, что к ее началу не удастся не то что загрузиться полностью, но даже не хватит времени закончить погрузку одних только аэросаней.
– Ступай на технический склад, – капитан жестом велел Овечкину слезать с верхнего яруса стеллажей, на котором он помогал пожарному возиться с лебедкой, и терпеливо дождался, пока Антон осторожно спустится вниз по не внушающей доверия лестнице. – Походи там, посмотри. Может, найдешь что-нибудь, что подойдет в качестве перекрытий для строительства крыши ангара.