– Нет, – пожарный покачал головой. – Наоборот, самозаглубляющиеся якоря для закрепления на грунте, чтобы избегать смещения в момент бурения. Можно поискать телегу, вдруг она здесь есть… или собрать волокушу… если мы сумеем ее отсюда снять! Но в вездеход она не влезет. Надо делать прицепные сани. Соединительный трос возьмем с лебедки вездехода, он стальной, выдержит нагрузку и побольше, а вот остальное… Нужно смотреть, что здесь есть.

– Сейчас полвторого ночи, – подытожил Порфирьев. – В девять тридцать мы должны выехать, иначе самодельный бункер сильно рискует. На все про все у нас семь часов.

Мысль о том, что каждый потерянный час может стать для Дилары и Давида роковым, мотивировала к решительным действиям, и Антон взялся за дело с максимальным рвением. Втроем с пожарным и молодым техником они проверили все оставшиеся в транспортном ангаре грузовики и, рискуя жизнью, облазили все уцелевшие стеллажи в техническом складе. В сохранившейся части складского комплекса такой был всего один, остальные содержали продукты питания, и Овечкин пришел к выводу, что предположения Порфирьева не лишены оснований. Если людоед из «Подземстроя» имел точное представление о том, что здесь уцелело, а он его имел, потому что спас здесь какое-то количество сотрудников, то вполне мог планировать пополнение запасов бункера за счет транспортировки продовольствия отсюда. Это ободрило Антона. Значит, у людоеда есть основания не убивать их сразу. То есть в бункер он их запустит. А это главное. Потому что без Антона ретранслятор работать не будет, значит, в случае повторных экспедиций они состоятся без него. Благо опытных людей хватает. Жаль, что у него мало времени, стоило бы разобраться в этой скважине серьезно, чтобы можно было претендовать на место специалиста по ее эксплуатации. Это бы сильно упрочило его позиции. Наверняка на это место будет претендовать пожарный, но это не проблема. Пожарный знает скважину сугубо теоретически, то есть на уровне «на что нажать, чтобы заработало». Как только у Антона появится больше времени, он разберется в ней досконально и будет способен проводить ремонт и техническое обслуживание. Недаром он инженер-механик, а не какой-то держатель брандспойта, пусть даже сейчас они все автоматизированы.

Поиски увенчались успехом лишь частично. Ни погрузчиков, ни телег, ни готовых прицепов найти не удалось, зато обнаружился контейнер с техническим инструментарием. С помощью резаков и сверлильных манипуляторов удалось разобрать ленточный транспортер и из его деталей изготовить самодельную телегу. Над изготовлением зарядного устройства, позволившего зарядить батареи штурмовых комплектов от аккумулятора вездехода, Антон бился почти три часа. В итоге получилось нечто ужасное, хреново совместимое и долго заряжающее, но проблема все-таки была решена. За час батареи обоих штурмовых комплектов накопили что-то около десяти процентов заряда, и Порфирьев сказал, что этого должно хватить. Солдаты притащили ретранслятор под ходовые прожекторы вездехода, и Антон принялся за самое главное. Ретранслятор, как и ожидалось, был новеньким, и при первом запуске система сама предложила ввести данные администратора и установить перечень ограничений. Чтобы исключить всякую случайность, Овечкин трижды перепроверил все настройки вплоть до самых тонких, установил максимальную степень безопасности, доступ к любому функционалу исключительно по данным собственной биометрии и запретил системе хранить резервные копии паролей и прочих данных, служащих для восстановления допуска в случае непредвиденной смены администратора. Теперь обойтись без Антона можно только в одном случае: если у кого-то окажется предоставленное заводом-изготовителем оборудование для перепрошивки всей системы. Такого не было даже у них на фирме, о «Подземстрое» можно даже не переживать. До выезда оставалось еще два часа, и Овечкин поспешил на помощь остальным.

Пока его не было, молодой техник с пожарным при посильном содействии остальных ухитрились снять с заброшенных грузовиков элементы кузовов, разобрать несколько ленточных транспортеров, и в настоящее время они вели сварочные работы, изготавливая кузов прицепных саней. Отдельно от всех, в дальнем углу ангара, возились Порфирьев с лейтенантом, мастеря что-то из проволоки, жести и десятка разнообразных ручных гранат. Овечкин позволил себе осторожно выразить опасения относительно столь опасной близости, в которой военные проводят манипуляции со взрывчатыми веществами, на что Порфирьев с гипертрофированной серьезностью ответил:

– Бомба безопасна. Слово даем!

Кто-то из солдат объяснил, что мины-ловушки, которые планируется спрятать внутри механизма саморазвертывающейся скважины, будут приведены в боевое положение непосредственно перед воротами «Подземстроя», и это успокоило Антона. Ему поручили организовать перемещение скважины со стеллажа на самодельную тележку и доставить груз к вездеходу. Порфирьев выделил ему в подчинение всех солдат, включая облаченных в экзокорсеты, но с решением этой проблемы все равно пришлось повозиться. Оборудование весом в тонну, для перемещения которого требуется погрузчик, не так-то просто снять со стеллажа, пусть даже оно уложено на высоте в полметра. К тому моменту, когда команда Антона все-таки доставила телегу с грузом в ангар, кузов саней был полностью готов, и шла установка полозьев. Тут мнения разделись. Одни считали, что полозья должны быть узкими, как лыжи, другие заявляли, что узкие полозья провалятся в глубокий снег, поэтому надо делать широкие. Первые возражали, что широкие полозья будут вызывать больше трения, то есть сопротивление скольжению станет выше, и скорость движения упадет. Овечкина, как инженера-механика, попросили рассчитать оптимальную ширину полозьев, и все воззрились на него, абсолютно уверенные, что ничего сложного для инженера в этой задаче нет.

Он пытался аргументированно объяснить, что решение данной проблемы лежит вне плоскости его специализации, но ему резонно заметили, что у остальных подготовка и того хуже. Полчаса Антон вел целый мозговой штурм, применяя все, что только имелось в памяти, включая университетскую программу. Если бы сейчас у него имелся интернет, он бы все решил за пять минут! Но интернет перестал существовать вместе со всеми своими базами данных, а других вокруг не имелось. В итоге сделанные Овечкиным расчеты показали, что ширина каждого из полозьев должна быть не менее пятисот миллиметров, и молодой техник с пожарным серьезно поникли.

– Если такой полоз наскочит на скрытый под снегом валун, – хмуро сообщил Владимир, – то точно лопнет. А всех валунов нам никак не объехать. Там днем темно, как вечером, а когда начинается буран со снегом – и вовсе ни фига не видно. Я даже на воздушной подушке иногда врезаюсь во что-нибудь. Сломаем полозья – застрянем надолго. Придется чинить прямо там.

– Делайте обычную волокушу, – прорычал Порфирьев. – Пусть на брюхе ползет. Только морду ей закруглите, чтобы на сугробы взбиралась, и что-нибудь под груз подложите, чтобы не повредить его снизу в случае удара.

– Так наша скорость значительно упадет! – запротестовал Антон. – Мы будем добираться до женщин слишком долго! У них каждый час на счету!

– Если придется заваривать разбитый полоз на улице, по пояс в снегу, да еще через каждый километр, то времени потратим еще больше, – парировал капитан. – У тебя есть решение лучше?

Взвесив «за» и «против», пришлось признать, что более оптимального решения в столь сжатые сроки найти невозможно. Времени оставалось меньше часа, сани срочно доработали, еще раз проверили сварные швы и занялись погрузкой. Пока укладывали и закрепляли груз, цепляли трос, разливали по флягам питьевую воду, сворачивали спецпалатку, а потом бегали в разоренное хранилище противорадиационного снаряжения за едва не забытым скафандром для кого-то из девушек семейного бункера, опоздали на двадцать минут, и когда Порфирьев приказал принять антирад, было уже около десяти утра. Овечкин самым первым занял свое место в вездеходе и с досадой скривился, сверяясь с хронометром.

– У нас проблемы, – в ближнем эфире раздался настороженный голос молодого техника.

– Это точно, – недовольно подхватил Антон. – Должны были выехать в полдесятого, а уже десять!

– Это фигня, – оборвал его Владимир. – Олег, посмотри на индикатор аккумулятора! Мы слишком много потратили на изготовление саней и все остальное!

– Твою мать… – невольно прорычал Порфирьев. – На сколько нам этого хватит?

– Раньше хватило бы на шестьсот километров, – ответил молодой техник. – Может, чуть больше. Но нам через семь с половиной часов сутки в палатке сидеть. Печка и фильтровентиляционная установка сожрут еще процентов десять, потому что других источников питания у нас давно не осталось.

– Не понимаю, в чем проблема! – Антон бросил многозначительный взгляд через окно кабинной перегородки, мол, вот это точно фигня! – До «Подземстроя» четыреста семьдесят километров, с учетом всех объездов не наберется и пятисот, нам хватает в любом случае! Может, уже поедем?! Время дорого!

– Поедем… – Порфирьев, похоже, не слушал Антона, задумавшись о чем-то другом. – Открывайте!