Стою, одетый в зимнее пальто, заложив руки за спину, около своего домика, наблюдая за снежинками, что кружатся в свете фонаря, одного из двух, установленных у входа на мостик, созидая прекрасную картину зимнего волшебства. Почти новогоднего. Вот только настроение и размышления мои далеко не праздничные.

— Барышня, вернитесь, пожалуйста, в дом, уже поздно и холодно! — позвала меня вышедшая из домика женщина средних лет. — Вам завтра рано вставать.

— Я еще немного постою, — ответил я, и женщина, с неудовольствием, проявившимся на ее лице буквально на мгновение, вернулась в дом.

«Бабуля» надо мной, почитай, круглосуточный надзор установила, путем засылки своих «прихвостней», проживавших теперь в моем домике на островке, и сменявших друг дружку раз в пару дней, а посему, я даже не утруждал себя запоминанием их имен.

А подхалимство и лакейство, демонстрируемое ими, иной раз так раздражало, что хотелось пнуть этих… Спокойствие, Кайа, только спокойствие!

Впрочем, ведут они себя так, вероятно, затем, чтобы «сумасшедшая», как я слышал уже пару раз сказанный шепотом в мой адрес эпитет, не начала бузить, бить посуду и вообще, создавать им проблемы своим поведением. В конце-концов, лично я им ни разу не начальство.

А бузить приходится. Ведь теперь, добиться мне чего бы то ни было удается, лишь закатив крупный скандал, ибо никакие мои разумные доводы, изложенные спокойным манером, в расчет не принимаются. Чаще всего, я просто слышу: «нет», когда и если мне что-то нужно, особенно в смысле сношения со внешним миром. И завтрашнюю поездку в школу «выбить» удалось только после того, как я закатил грандиозный скандал.

Короче говоря, я стал заметной головной болью для обитателей Поместья и приобрел репутацию лютой истерички. Да и хрен бы с ними!

Вернее сказать, приобрел бы…

Если бы я «существовал» для прочих обитателей Поместья. Однако, в данный момент, я здесь кто-то вроде «неприкасаемого», который вроде бы и есть, но…

Только прочие дети, которых в Поместье было не мало, иной раз, проходя мимо моего домика, либо же встречая меня на территории, кричат в мой адрес различные гадости.

Вернувшись в дом — заперся в спальне, где, переодевшись в пижаму, уселся на кровати, скрестив ноги. Включил ВЭМ. Тот, что был зарегистрирован на имя Ии и «побродив» по директориям базы данных, «позаимствованной» у «бывшего папани», нашел нужный файл и открыл его.

Перед моим взором, в очередной раз, предстало виртуальное изображение человека, который, вероятнее всего, и предал моего «нового папашу», устроив диверсию в финансовой части той группы компаний, которой тот руководил от имени Семьи и последующим за этим срывом сроков производства, заказанного Армией и Флотом различного военного оборудования.

А также, очень вероятно, что он же устроил хищения государевых средств, подстроив все таким образом, что крайними оказались «новый папаша» и еще несколько человек из его команды управленцев.

Меня охватила какое-то иррациональное раздражение. Люди. Люди — то самое «слабое звено» на любом предприятии. Кажется, что «дела» идут хорошо или даже лучше, но ведь найдется такой вот организм, — думал я, разглядывая фотографию, — который из-за своих непомерных амбиций, а тип глядевший на меня с фото, на мой взгляд от недостатка оных не страдал, за долю малую или немалую, а я уверен, что насильно на сотрудничество против моего «нового папаши» никто его не склонял, «воткнет нож в спину» своему руководству.