Что сказать? Брехт, на всякий пожарный, часть награбленного у англичан и Чарторыйских прихватил с собой. Ему ведь Наполеон сказал, что для войны нужны деньги, деньги и, ещё раз, деньги. Вот и воспользовался советом. Вести бумажные, даже английские деньги, глупо, серебро дёшево, взял золотые цацки. Был гарнитур из серёжек, кольца и браслета с жёлтыми камнями, прямо как глаза у невесты. Ну, в смысле у неё интересного цвета радужка, карие, понятно, всё же брюнетка жгучая, но очень светло-карие и в них золотинки проблёскивают.
В день свадьбы торжество начинается с обряда согласия. Проходит он в специально отведённой и украшенной парчой и цветами комнате. Жених должен подойти к невесте и спросить, действительно ли она желает выйти за него замуж. Все это время девушка должна молчать и дать свое согласие лишь на третий раз.
Брехту про три раза не сказали. Раз женишься и так должен знать. Он Женьку спрашивает, а она молчит — дура.
— Ну, не хочешь и не надо, — это по-русски сказал. Тут к нему Салим-эфенди подбежал и чего-то на своём лопочет. Хорошо Мехти рядом был. А то бы на том свадьба и закончилась.
Следующий обычай был неправильный. У русских, да вообще у европейцев, всё понятно. Гости дарят молодожёнам подарки, деньги в основном, чтобы тем легче было начинать совместную жизнь. Не с разбитого корыта. А у этих товарищей наоборот. Жених должен одаривать гостей. Считается, что чем более радостными и сытыми будут приглашённые гости, тем счастливее будет семейная жизнь. И подарок должен соответствовать статусу.
Пришлось Мехти и Али подарить по шайру. Остальной мелочи выдал серебряные рубли новые с императором. Брехт их сначала хотел так просто с собой привезти, но в последний момент мысль смешная пришла — превратить рубли в медали. Просверлили дырочки и прицепили к планке с голубой андреевской тряпочкой. Ну, и что, что сзади один рубль написан. Кто там по-русски читать умеет. Вот этими медалями всех остальных гостей и одарил. И все довольны, сияют, а больше всех, обретению великанских лошадей, шамкал и хан.
А, стоп, там ещё одна прикольная традиция есть. Хана Бандан называется.
Это разукрашивание невесты хной. Родители приносят хну, девушка её крошит и её этими крошками посыпают, а потом хну растворяют в воде и красят ею руки невесты. Смотрится ужасно, и хрен отмоешь.
Ну, а дальше как всегда. Разве что горько не кричат, до поросячьего визга не напиваются, мордой в салате не засыпают и не устраивают драк по непонятному поводу. Как Вицин говорил: «Всё чинно, благородно».
Ну что за свадьба без драки? А нет, была драка, Брехт же по бочке вина выкатил егерям и артиллеристам. Вот, те и напились и подрались. Стабильность. Знай наших.
Глава 7
Событие семнадцатое
Аманаты — это заложники такие, царских кровей, сыновья в основном. (أمانة (ʾamāna) «вещь, отданная на сохранение»). Пётр Христианович обоим своим союзникам не доверял, от слова совсем. Но требовать аманатов в его положении глупо, эти двое, если захотят, набросятся на его крохотное ханство с севера и с юга и просто шапками закидают, в прямом смысле этого слова. Трупами завалят. Тупо порох кончится у его батальона. Решил хан Петер схитрить. Сказал и Мехти, и Али, что открывает школу в Дербенте для мальчиков. Специально даже профессоров из Москвы привёз, которые будут учить детей всему: и языкам, и Географии, и Химии с Физикой, и даже Медицине. Показал профессоров немецких. Но главное, они выучат отлично русский язык и потом могут в великой Российской империи занимать большие посты, ходить на балы в Петербурге и брать в жены русских княжён. Перспектива. Присылайте в школу по десятку своих сыновей и сыновей знати своей. Возраст десять-двенадцать лет.
Ни Али, ни Мехти дураками не были, поняли чего урус-шайтан добивается.
— Да немец я!
— Немец тоже хитрый. Только я тебе верю, Петер, и не собираюсь бунтовать против Александра, а потому, мне нечего бояться, и я пришлю сыновей в твою школу, — полез обниматься шамхал Тарковский.
— А я тебе не верю, но тоже пришлю, у тебя уже есть моя сестра, и слово «Перспектива» мне нравится, — Шейх-Али-хан тоже обнимашки на прощание устроил.
И надо отдать обоим должное, через неделю примерно, по десять мальчиков прислали. И воинов с ними отправили. Мехти две сотни всадников побогаче, а Али около двадцати взрослых, видно, что не раз участвующих в сечах, воинов. У многих сабельные удары на лице или руках.
Ещё пятерых пацанов Брехт добавил, изъяв из семей кади, Салима-эфенди — главного казначея ханства и Кадир-бея, который воевода Дербента.